Èç Äæ. Áàéðîíà, íåñêîëüêî ñòèõîòâ. , ñ àíãë

  ÈÇ ÁÀÉÐÎÍÀ, ñ àíãë, ÐÀÇÍÛÅ ÑÒÈÕÎÒÂÎÐÅÍÈß


  ON LEAVING NEWSTEAD ABBY

  Thou, the hall of my Fathers, art gone to decay;
  In the once smiling garden, the hemlock and thistle
  Have choak'd up the rose, which late bloom'd in the way.

  Of the mail-cover'd Barons, who, proudly, to battle,
  Led their vassals from Europe to Palestine's plain,
  The excutcheon and shield, which with ev'ry blast rattle,
  Are the only sad vestiges now that remain.

  No more doth old Robert, with harp-stringing numbers,
  Near Askalon's towers, John of Horiston slumbers,
  Unnerv'd is the hand, of his minstrel by death.

  Paul and Hubert too sleep in the valley of Cressy;
  For the safety of Edward and England they fell:
  My Fathers! the tears of your country redress ye:
  How you fought! how you died! still her annals can tell.

  On Marston, with Rupert, 'gainst traitors contending,
  For brothers enrich'd with their blood, the bleak field;
  For the rights of a monarch their country defending,
  Till death their attachment to royalty seal'd.

  Shades of heroes, farewell! your descendant departing
  From the seat of his ancestors, bids your adieu!
  Abroad, or at home, your remembrance imparting
  New courage he'll think upon glory and you.

  Though a tear dim his eye at this sad separation,
  'Tis nature, not fear, that excites his regret;
  Far distant he goes, with the same emulation,
  The fame of his Fathers he ne'er can forget.

  That fame, and that memory still will he cherish;
  He vows that he ne'er will desgrace your renown;
  Like you will he live, or like you will he perish;
  When desaye'd, may he mingl his dust with your own!


  ÏÐÎÙÀÍÈÅ Ñ ÍÜÞÑÒÅÄÑÊÈÌ ÀÁÁÀÒÑÒÂÎÌ

  Ñâèùåò âåòåð, î ÍüÞñòåä, â çóáöàõ òâîèõ áàøåí.
  Äîì Îòöîâ â çàïóñòåíüè, è âîâñå çàãëîõ
  Ñâåòëûé íåêîãäà ñàä, ãäå, îáèëåí è ñòðàøåí,
  Äóøèò ðîçó áåçæàëîñòíûé ÷åðòîïîëîõ.

  Ëàòû ãîðäûõ áàðîíîâ, ÷òî ê Ãðîáó Ãîñïîäíþ
  Êó÷êó âåðíûõ âàññàëîâ âîäèëè â ïîõîä,
  Î ùèòû è êîëü÷óãè ñî çâîíîì ñåãîäíÿ
  Òîëüêî âèõðü íàëåòàþùèé ÿðîñòíî áüåò.

  Ñòàðûé Ðîáåðò íà àðôå òîðæåñòâåííîé íûíå
  Óæ íå ãðÿíåò, âîæäÿì çàæèãàÿ ñåðäöà.
  Ñïèò ñýð Äæîí âîçëå ñòåí Àñêàëîíñêîé òâåðäûíè,
  È íåäâèæíà ðóêà åãî äðóãà-ïåâöà.

  Ïîë è Õüþáåðò, â äîëèíå ïðè ÊðÅññè âû ïàëè,
  Çà ÝäâÀðäà è Àíãëèþ âûéäÿ íà áðàíü.
  Ìîè ïðåäêè! Ïóñòü áëåùåò ñëåçà íà ñêðèæàëè:
  Âàøåé æèçíè è ãèáåëè âå÷íàÿ äàíü.

  Ðÿäîì ñ Ðóïåðòîì áèëèñü ñ èçìåíîþ áðàòüÿ,
  È ïîä Ìàðñòîíîì êðîâü èõ âïèâàëà çåìëÿ,
  Ïîêà ñìåðòü êîðîëåâñêîé ñâîåþ ïå÷àòüþ
  Íå ñêðåïèëà èõ âåðíîñòü ïðàâàì êîðîëÿ.

  Òåíè õðàáðûõ! ïðîùàéòå. Ðîäíûå ìîãèëû
  Äîëæåí þíûé íàñëåäíèê îñòàâèòü ñåé÷àñ.
  Ãäå áû íè áûë îí - äóõ âàø ïðèäàñò åìó ñèëû
  Áûòü äîñòîéíûì è ñîáñòâåííîé ñëàâû, è âàñ.

  Åãî âçîð ðàññòàâàíüå ñëåçàìè òóìàíèò,
  Íî íå ðîáîñòü. È, âäàëü óñòðåìèòüñÿ ãîòîâ,
  Îí â ñâåðøåíèÿõ ñ âàìè ñîïåðíè÷àòü ñòàíåò,
  Íèêîãäà íå çàáóäåò î ÷åñòè îòöîâ.

  Âàøåé ñëàâîé îí áóäåò áåçìîëâíî ãîðäèòüñÿ,
  È êëÿíåòñÿ ïîçîðîì åå íå ïÿòíàòü;
  Æèòü êàê âû, èëü ïîãèáíóòü êàê âû, êîëü ñëó÷èòñÿ;
  Â çåìëþ ëå÷ü - è ñâîé ïðàõ ñ âàøèì ïðàõîì ñìåøàòü.


  TO EMMA

  Since now the hour is come at last,
    When you must quit your anxious lover;
  Since now, our dream of bliss is past,
    One pang, my girl, fnd all is over.

  Alas! that pang will be severe,
    Which bids us part to meet no more;
  Which tears me far from  o n e  so dear,
    D e p a r t i n g  for a distant shore.

  Well! we have pass'd some happy hours,
    And joy will mingle with our tears;
  When thinking on these ancient towers,
    The shelter of our infant years;

  Where from this Gothic casement's height,
    We view'd the lake, the park, the dell,
  And still, though tears obstruct our sight,
    We lingering look a last farewell,

  O'er fields through which we us'd to run,
    And spend the hours in childish play;
  O'er shades where, when our race was dine,
    Reposing on my breast you lay;

  Whilst I, admiring, too remiss,
    Forgot to scare the hovering flies,
  Yet envied every fly the kiss,
    It dar'd to give your slumbering eyes:

  See still the little painted  b a r k,
    In which I row'd you o'er the lake;
  See there, high waving o'er the park,
    The  e l m  I clamber'd for your sake.

  These times are past, our joys are gone,
    You leave me, leav this happy vale;
  These scenes, I must retrace alone;
    Without thee, what they avail?

  Who can conceive, who has not prov'd,
    The anguish of a last embrace?
  When, torn from all you fondly lov'd,
    You bid a long adieu to peace.

  T h i s  is deepest of our woes,
    For  t h i s  these tears our cheeks bedew;
  This is of love the final close,
    Oh, God! the fondest,  l a s t  adieu!


  Ê ÝÌÌÅ

  Îí íàñòóïèë, òîò ãîðüêèé ÷àñ,
    Êîãäà ìåíÿ îñòàâèøü òû.
  Ñòðàäàíèå íàñòèãëî íàñ,
    Ñïóãíóâ áëàæåííûå ìå÷òû.

  Óâû! îáúÿëà ñåðäöå äðîæü:
    Äðóã äðóãà óæ íå âñòðåòèòü íàì.
  Ñâÿçü ðàçîðâåòñÿ; òû óéäåøü
    Ê ÷óæèì äàëåêèì áåðåãàì.

  Íî çíàþ: âëàãà ñëåç òâîèõ
    Îñòàâèò íåçàáâåííûé ñëåä
  Íà êàìíå áàøåí ðîäîâûõ;
    Çäåñü áûë ïðèþò íåâèííûõ ëåò,

  Çäåñü èç ñòðåëü÷Àòîãî îêíà
    Íàì îòêðûâàëèñü äîë è ñàä,
  Ãäå, â îçåðå îòðàæåíà,
    Ëóíà ïðèòÿãèâàëà âçãëÿä;

  Ïîëÿ, ãäå áåãàëè ñ òîáîé,
    Òå óãîëêè, ãäå îòäîõíóòü,
  Ñàäèëèñü, óòîìÿñü èãðîé,
    È òû ñêëîíÿëàñü ìíå íà ãðóäü.

  ß æ, óìèëåí â ìèíóòó òó,
    Çàâèäîâàë, êîëü ñòðåêîçà
  Âäðóã öåëîâàëà íà ëåòó
    Òâîè ñìåæåííûå ãëàçà.

  Âçãëÿíè - âîò ÿëèê ðàñïèñíîé:
    Íà íåì ïî îçåðó íå ðàç
  Êàòàëèñü ìû; âîò íàø ãóñòîé
    Âûñîêèé ìíîãîøóìíûé âÿç.

  Ïå÷àëåí ïðåä òîáîþ, íåì,
    Ñòîþ. Ïðîøëè áëàãèå äíè.
  Êàðòèíû ìèëûå - çà÷åì
    Òåïåðü ìíå áåç òåáÿ îíè?

  Ïðîùàëüíîå îáúÿòüå... òîò,
    Êòî ìóê åãî íå èñïûòàë,-
  Òîò íå ïîâåðèò, íå ïîéìåò
    Êàê ÿ òîìèëñÿ, êàê ñòðàäàë.

  Î, ëåäåíåé îò ãîðÿ, êðîâü,
    Äðîæè, ðóêà,  ñëåçà, áëåñòè;
  Ïðèìè  íåæíåéøåå, ëþáîâü,
    Óâû! - ïîñëåäíåå - ïðîñòè!


 
  TO CAROLINE 

  Think'st thou I saw the beateous eyes, 
    Suffused in tears, implore to stay; 
  And heard unmoved thy plenteous sighs, 
    Which said far more than words can say? 
 
  Though keen the grief thy tears exprest, 
    When love and hope lay both o'erthrown, 
  Yet still, my girl, this bleeding breast 
    Throbb'd with deep sorrow as thine own. 
 
  But when our cheek's with anguish glow'd, 
    When thy sweet lips were join'd to mine, 
  The tears that from my eyelids flow'd 
    Where lost in those which fell from thine 
 
  Thou couldst not feel my burning cheek, 
    Thy gushing tears had quench'd its flame; 
  And as thy tongue essay'd to speak, 
    It sign alone it breathed my name. 
 
  And yet, my girl, we weep in vain, 
    In vain our fate in sighs deplore; 
  Remambrance only can remain,- 
    But that will make us weep the more. 
 
  Again, thou best beloved, adieu! 
    Ah! if thou canst, o'come regret; 
  Nor let thy mind past joys review,- 
    Our only hope is to forget! 

  Ê ÊÀÐÎËÈÍÅ 

  Ââåðñèÿ 1. 
 
  Ïðè ìûñëè î òåáå ÿ âèæó ñíîâà 
  Ïðèçûâ òâîèõ çàïëàêàííûõ î÷åé, 
  ß ñëûøó âíÿòíûé ñåðäöó áåç ðå÷åé 
  Òâîé ãîðüêèé ñòîí, êðàñíîðå÷èâåé ñëîâà. 
 
  Î ìèëàÿ, ìû îáà, òû è ÿ, 
  Ïðîùàåìñÿ ñ íàäåæäîé è ëþáîâüþ, 
  Äóøà ìîÿ, îáëèâøàÿñÿ êðîâüþ, 
  Îò áîëè ðâåòñÿ òàê æå, êàê òâîÿ. 
 
  Êîãäà îãíåì ïûëàëè íàøè ëèöà, 
  È íàøè ãóáû âñòðåòèëèñü,- â òîò ÷àñ 
  Ñëåçà, ÷òî èç ìîèõ òî÷èëàñü ãëàç, 
  Ñ òâîåé ñëåçîþ òîðîïèëàñü ñëèòüñÿ. 
 
  Æàð ùåê ìîèõ òåáÿ îáæå÷ü íå ìîã, 
  Ñëåçàìè çàëèò áóðíûìè òâîèìè, 
  È òû ìîå åäâà ñóìåëà èìÿ 
  Ïðîèçíåñòè ñêâîçü ñóäîðîæíûé âçäîõ. 
 
  Íî ñåòîâàòü íàïðñíî, äîðîãàÿ, 
  Íàì äíåé ìèíóâøèõ áîëüøå íå âåðíóòü, 
  Âîñïîìèíàíüåì ðàçðûâàÿ ãðóäü 
  È áåçóòåøíî î áûëîì ðûäàÿ. 
 
  Â ïîñëåäíèé ðàç: ïðîùàé!  Ïóñêàé ìó÷åíüå 
  Ìû ïîáîðîòü íå â ñèëàõ, íî ÷åðíèòü 
  Áûëîå ñ÷àñòüå?!  Íåò!  È ìîæåò áûòü, 
  Äëÿ íàñ îäíà íàäåæäà åñòü: çàáâåíüå. 
 

Ê ÊÀÐÎËÈÍÅ 

Âåðñèÿ 2. 

  Ãëàçà ìîëÿùèå òâîè,-
    ß èõ êàê áóäòî âèæó âíîâü, 
  ß ñëûøó ñòîí òâîåé ëþáâè: 
    Íóæíû ëü ñëîâà, ìîÿ ëþáîâü? 
 
  Âñå íàøå ñ÷àñòüå ïîçàäè, 
    Óãàñ íàäåæäû òåïëûé ñâåò, 
  È ñåðäöå ó ìåíÿ â ãðóäè 
    Òðåïåùåò òâîåìó â îòâåò. 
 
  Ñëåçà èç-ïîä ìîèõ ðåñíèö, 
    Ñëèâàÿñü ñ âëàãîé ãëàç òâîèõ, 
  Íå îñòóæàëà íàøèõ ëèö, 
    È ãóá, ñîìêíóâøèõñÿ íà ìèã. 
 
  Î, íà ìîåé ãîðåë ùåêå 
    Òåõ ñëåç ñìåøàâøèõñÿ ïîòîê, 
  Êîãäà êî ìíå âçûâàë â òîñêå 
    Îäèí òâîé ñóäîðîæíûé âçäîõ. 
 
  È òùåòíî áûëî áû ðûäàòü
    Î äíÿõ, êîòîðûõ íå âåðíóòü.
  Íàì îñòàåòñÿ âñïîìèíàòü,-
    Íî ãîðå ðàçðûâàåò ãðóäü.

  Ïðîùàé, ïðîñòè! Â ïîñëåäíèé ðàç!
    Áûëóþ ñòðàñòü íå íàì ÷åðíèòü.
  Àõ! åñëè ÷òî è ìîæåò íàñ
   Ñïàñòè,- òî ëèøü îäíî: çàáûòü.



  TO FLORENCE 

  Oh Lady! when I left the shore,
    The distant shore which gave me birth,
  I hardly thought to griev once more,
    To quit another spot on earth:

  Yet here, amidst this barren isle,
    Where panting Nature droops the heard,
  Where only thou art seen to smile,
    I view my parting hour with dread.

  Though far from Albion's craggy shore,
    Didided by the dark-blue main;
  A few, brief, rolling seasons o'er,
    Perchance I view her cliffs again:

  But wheresoe'er I now may roam,
    Through scorching clime, and varied sea,
  Though Time restore me to my home,
    I ne'er  shall bend mine eyes on thee:
 
  On thee, in whom at once conspire
    All charms which heedless hearts can move,
  Whom but to see is to admire,
    And, oh! forgive the word - to love.

  Forgive the word, in one who ne'er
    With such a word can more offend;
  And since thy heart I cannot share,
    Believe me, what I am, thy friend.

  And who so cold as look on thee,
    Thou lovely wand'rer, and be less?
  Nor be, what man should ever be,
    The friend of Beauty in distress?

  Ah! who would think that form had past
    Through Danger's most destructive path,
  Had braved the death-winged tempest's blast,
    And 'scaped a Tyrant's fiercer wrath?

  Lady! when I shall view the walls
    Where free Byzantium once arose,
  And Stamboul's Oriental halls
    The Turkish tyrants now enclose;

  Though mightiest in the lists of fame,
    That glorious city still shall be;
  On me 'twill hold a dearer claim,
    As spot of thy nativity:

  And though I bid thee now farewell,
    When I behold that wondrous scene -
  Since where thou art I may not dwell -
    'Twill soothe to be where thou hast been.


  Ê ÔËÎÐÅÍÑ 
 
  Âåðñèÿ 1.

  Áðèòàíèþ, ìîé îñòðîâ ìèëûé,
  Ïîêèíóâ,- ðàçâå ìîã ÿ çíàòü,
  ×òî ïî çåìëå èíîé, óíûëîé
  Ñèëüíåå áóäó òîñêîâàòü?

  Äà, ñ îñòðîâêîì íà âëàãå çûáêîé,
  Ãäå åñëè ÷òî è òåøèò ãëàç,-
  Òî ýòî áëåñê òâîåé óëûáêè,-
  Ìåíÿ ñòðàøèò ðàçëóêè ÷àñ.

  Êàê çíàòü? ïî âîëå àêâèëîíà
  Íåâåðíûé ïðîëàãàÿ ïóòü,
  Áûòü ìîæåò, ñêàëû Àëüáèîíà
  Óâèæó ÿ êîãäà-íèáóäü.

  Íî ãäå áû ÿ - â ãîðàõ, â ïóñòûíå,
  Â ìîðÿõ - íè âåë áîðüáó ñ ñóäüáîé,-
  Áîþñü, ÷òî íèêîãäà îòíûíå
  Íå ñâèæóñü áîëåå ñ òîáîé.

  Ñ òîáîé, â êîì âñå äàðû âî èìÿ
  Îòðàäû ñìåðòíûõ, ìîæåò áûòü,
  Ñëèëèñü, ÷òîá ëþáîâàòüñÿ èìè,
  È - î, ïðîñòè! ñêàæó: ëþáèòü. 
 
  Ëþáîâü. Ïðîñòè ìíå ñëîâî ýòî,
  Ïðîñòè, íå îñêîðáëÿÿñü èì, 
  È äðóãîì íàçîâè ïîýòà: 
  Îí âåðåí, õîòü è íå ëþáèì. 
 
  Êòî îòâåðíåòñÿ, áåçó÷àñòíûé 
  Ê íåâçãîäàì, ÷òî óçíàëà òû? 
  Ëþáîé ìóæ÷èíà - äðóã ïðèñòðàñòíûé 
  Ãîíèìîé ðîêîì Êðàñîòû. 
 
  Îíà öâåòåò ïîä ñîëíöåì þãà, 
  Ïðåîäîëåâ èëè ïðåçðåâ 
  Îïàñíûé ïóòü, ãðîçó è âüþãó, 
  Òèðàíà íåíàñûòíûé ãíåâ. 
 
  Î ëåäè! ß ïóñêàþñü â ìîðå, 
  ×òîáû ìåíÿ íåñëî îíî 
  Â Ñòàìáóë, ãäå Âèçàíòèè âñêîðå 
  Âîññòàòü èç ïðàõà ñóæäåíî. 
 
  Ãäå ïðîãðåìÿò íà ïîëå ÷åñòè 
  Ãåðîåâ ñëàâíûõ èìåíà, 
  ß ñòàíó äóìàòü: â ýòîì ìåñòå 
  Îäíàæäû ðîäèëàñü  î í à . 
 
  ×òî æ, íóæíî åõàòü. Âçîð òóìàíèò 
  Ðàçëóêà, èëü ìîðñêàÿ ìãëà... 
  Ïðîùàé! Ìíå óòåøåíüåì ñòàíåò, 
  ×òî áóäó òàì, ãäå òû áûëà. 
 

  Ê ÔËÎÐÅÍÑ 
 
  Âåðñèÿ 2.

  Áðèòàíèÿ! Ïðîñòèâøèñü ñ íåþ,
  ß è ïðåäïîëîæèòü íå ìîã,
  ×òî áóäåò ìíå åùå áîëüíåå
  Ïîêèíóòü ìàëûé îñòðîâîê,

  Ãäå þæíîé ðîñêîøè íå âñòðåòèò
  Ïðèøåëåö, ïîãëÿäåâ îêðåñò,
  Ãäå ëèøü òâîÿ óëûáêà ñâåòèò
  Êàê ñîëíöå ýòèõ áåäíûõ ìåñò.

  Óòåñû áåðåãà ðîäíîãî!
  Ìåæ íàìè - ñèíèé îêåàí.
  Íî ãîäû ïðîëåòÿò - è ñíîâà
  ß ê íèì âåðíóñü èç äàëüíèõ ñòðàí.

  Íî íè íà ìîðå, íè â ïóñòûíå,
  Íè â îòäàëåííîé ñòîðîíå,
  Î Ôëîðåíñ, ÿ áîþñü, îòíûíå
  Òåáÿ óæå íå âñòðåòèòü ìíå:

  Òåáÿ, â êîì âñå î÷àðîâàíüÿ
  Ñëèëèñü, ÷òîá ïîêîðÿòü ñåðäöà,
  Â êîì âñå äîñòîéíî ëþáîâàíüÿ,
  Ëþáâè - ñêàæó ëè äî êîíöà?

  Ëþáîâü... ïðîñòè ìíå ýòî ñëîâî:
  ß íå ëþáèì; íî ìîæåò áûòü,
  Òû ñåðäöåì èñêðåííèì ãîòîâà
  Ñî ìíîþ äðóæáó ðàçäåëèòü.

  È êòî á îòíåññÿ áåç ó÷àñòüÿ
  Ê ëèøåíüÿì, ÷òî óçíàëà òû,
  È, õëàäíûé, íå ïî÷åë çà ñ÷àñòüå
  Áûòü äðóãîì ãîðäîé Êðàñîòû?

  Îíà ïðîøëà ïî êðàþ áåçäíû,
  Áðîñàëàñü â ñìåðòíûé óðàãàí,
  Êîãäà ðóêîé ñâîåé æåëåçíîé
  Åå ïðåñëåäîâàë òèðàí.

  Â Ñòàìáóë, ñòîëèöó òèðàíèè,
  Êîðàáëü ïåðåíåñåò ìåíÿ;
  Òàì ñêîðî âîëüíîñòü Âèçàíòèè
  Âîñêðåñíåò ê æèçíè â áëåñêå äíÿ.

  Êîãäà Ñâîáîäà áóðåé ãðÿíåò
  Íà äåñïîòèþ,- çíàþ ÿ,-
  Îí ìíå åùå äîðîæå ñòàíåò:
  Âåäü ýòî ðîäèíà òâîÿ.

  È ÿ, íà ìèã ïðè÷àñòíûé ÷óäó,-
  Õîòÿ òåáÿ ñî ìíîþ íåò,
  Óòåøåí áóäó òåì, ÷òî áóäó
  Æèòü òàì, ãäå òâîé îñòàëñÿ ñëåä!



  TO THYRZA

  Without a stone to mark the spot
    And say, what Truth might well have said,
  By all, save one, perchance forgot,
    Ah! wherefore art thou lowly laid?
  By many a shore and many a sea
    Divided, yet beloved in vain;
  The Past, the Future fled to thee,
    To bid us meet - no - ne'er again!
  Could this had been - a word, a look,
    That softly said, "We part in peace,"
  Had taught my bosom how to brook,
    With fainter sighs, thy soul's release.
  And didst thou not, since Death for thee
    Prepared a light and pangless dart,
  Once long for him thou ne'er shalt see,
    Who held, and holds thee in his heart?
  Oh! who like him had watched thee here?
    Or sadly marked thy glazing eye,
  In that dread hour ere Death appear,
    When silent Sorrow fears to sigh,
  Till all was past? But when no more
    'Twas thine to reck of human woe,
  Affection's heart-drops, gushing o'er,
    Had flowed as fast - as now they flow.
  Shall they not flow, when many a day
    In these, to me, deserted towers,
  Ere called but for a time away,
    Affection's mingling tears were ours?
  Ours too the glance none saw beside;
    The smile non else might understand;
  The whispered thought of hearts allied,
    The pressure of the thrilling hand;
  The kiss, so guiltless and refind,
    That Love each warmer wish forbore;
  Those eyes proclaimed so pure a mind,
    Ev'n Passion blushed to plead for more.
  The tone, that taught me to rejoice,
    When prone, unlike thee, to repine;
  The song, celestial from thy voice,
    But sweet to me from none but thine;
  The pledge we wore - I wear it still,
    But where is thine? - Ah! were art thou?
  Oft have I borne the weight of ill,
    But never bent beneath till now!
  Well hast thou left in Life's best bloom
    The cup of Woe for me to drain.
  If rest alone be in the tomb,
    I would not wish thee here again:
  But if in worlds more blest than this
    Thy virtues seek a fitter sphere,
  Impart some portion of thy bliss,
    To wean me from mine anguish here.
  Teach me - too early taught by thee!
    To bear, forgiving and forgiven:
  On earth thy love was such to me;
    In fain would form my hope in Heaven!


  Ê ÒÈÐÇÅ 
 
  Âåðñèÿ 1.

  Óâû! íàäãðîáíîé íåò ïëèòû,
    ×üÿ íàäïèñü ðàññêàçàòü ìîãëà
    Òåì, êòî æèâåò, ÷òî òû - æèëà,-
  Òàì, ãäå íàâåê óñíóëà òû.
  È òùåòíî ñèëèòñÿ ëþáîâü
    Ìîðÿ, ÷òî ðàçäåëèëè íàñ,
    Ïðåîäîëåòü. Â ãðÿäóùèé ÷àñ
  Ñ òîáîþ ÿ íå âñòðå÷óñü âíîâü.
  Êîãäà áû ñëîâî èëè âçãëÿä
    "ß íûíå îáðåëà ïîêîé",-
    Ñêàçàëè ìíå, ÷òîá ÿ ñ òîñêîé
  Ãëóáîêîé - íå ñìîòðåë íàçàä!
  Î, ïðåæäå, ÷åì â íåáûòèå
    Óéòè - îòâåòü ìíå îäíîìó -
    Òû òîñêîâàëà ëü ïî òîìó,
  Êòî â ñåðäöå çàêëþ÷èë ñâîå
  Òåáÿ,  êòî òàê òîìèòñÿ äíåñü?
    Îòâåòü: óæåëü â ïîñëåäíèé ÷àñ
    Ïå÷àëüíûé âçîð òóìàííûõ ãëàç
  Â áûëîå íå âãëÿäåëñÿ? Çäåñü,
  Òåïåðü, êîãäà íå âíåìëåøü òû
    È íå îòâåòèøü íà âîïðîñ,-
    ß ïëà÷ó, íå ñòåñíÿÿñü ñëåç,
  ×òî ñêîðáíûì ñåðäöåì èçëèòû.
  ß âñïîìèíàþ ñòàðûé äîì.
    Òàì â òèøèíå, ñðåäü ïîëóòüìû,
    Òàêèå ëü ñëåçû ëèëè ìû,
  Âñåãäà îäíè, âñåãäà âäâîåì?
  ß âñïîìèíàþ ñåðäöà ñòóê,
    È êàæäûé âçãÿä - è âçãëÿä â îòâåò,
    Óëûáêè íåæíîé òèõèé ñâåò,
  Ïîæàòèå äðîæàùèõ ðóê;
  Ëîáçàíüå ÷èñòîå, êîãäà
    Ñàìà Ëþáîâü õðàíèëà íàñ,
    Ñèÿíüå ñòîëü íåâèííûõ ãëàç,
  ×òî Ñòðàñòü ñãîðàëà ñî ñòûäà.
  Òâîé ãîëîñ áîäðîñòü ìíå âíóøàë,
    Åäâà ìîé ãîðäûé äóõ ñëàáåë:
    Íå ñåðàôèì ëè ýòî ïåë?
  Íå ñåðàôèìó ëü ÿ âíèìàë?
  Îäèí õðàíþ ÿ íàø îáåò:
    Ãäå íûíå òâîé? - ãäå òû ñàìà?
    ß ìóêè çíàë, ñõîäèë ñ óìà,
  Íî òàê åùå íå ïàäàë, íåò.
  Îáîðâàëàñü òâîÿ âåñíà,
    ß ÷àøó ãîðÿ ìîë÷à ïüþ.
    ß âñòðåòèòü ìèëóþ ñâîþ,-
  Áóäü çà ìîãèëîé òüìà îäíà,-
  Íå ÷àÿë áû; íî åñëè åñòü
    Äëÿ äóø áëàæåííûõ ñôåðà òàì,-
    Âîçüìè ìåíÿ òóäà - ê óñòàì
  Ïðèïàñòü, ê íîãàì ëþáîâü ïðèíåñòü.
  Òåðïåòü, ïðîùàòü  óìåëà òû:
    Òàêîé áûëà òâîÿ ëþáîâü.
    Äà îáðåòó åå ÿ âíîâü
  Â ñèÿíüè ãîðíåé âûñîòû!



  Ê ÒÈÐÇÅ

  Âåðñèÿ 2.

  Óâû, íåò êàìíÿ ãðîáîâîãî,
  ×üÿ íàäïèñü ïîäàðèòü ìîãëà
  Íà ïàìÿòü î òåáå õîòü ñëîâî,
  Òàì, ãäå â ìîãèëó òû ëåãëà.

  Íàñ íûí÷å ðàçäåëÿåò ìîðå,
  È òùåòíà âñÿ ëþáîâü ìîÿ.
  Â ãðÿäóùåì ëèøü òîñêà è ãîðå:
  Ñ òîáîé óæå íå âñòðå÷óñü ÿ.

  Î, ñåðäöå ñêîðáíîå ìîãëî áû
  Áîëü ëåã÷å âûíåñòè ïîä÷àñ,
  Êîãäà áû òàì, çà äâåðüþ ãðîáà,
  Ïîêîé è ìèð âñòðå÷àëè íàñ.

  Â ïîñëåäíèé ìèã, êîãäà çàñòûëà,
  Ñòðàøàñü, ó ðîêîâîé ÷åðòû,-
  Ìåíÿ, â ÷üåì ñåðäöå òû öàðèëà,
  Óæåëü íå ïðèçûâàëà òû?

  Óæåëü ê òîìó, ÷òî ïðåæäå áûëî,
  Â òîò ðîêîâîé ïðåäñìåðòíûé ÷àñ
  Íå ïîëåòåë òâîé âçäîõ óíûëûé,
  Ïå÷àëüíûé âçãëÿä íåäâèæíûõ ãëàç?

  Òåïåðü, êîãäà ïîòîê çàáâåíüÿ
  Â èíóþ äàëü òåáÿ óíåñ,
  ß íå ìîãó ñêðûâàòü ìó÷åíüÿ
  È íå ñòûæóñü íåâîëüíûõ ñëåç.

  È êàê íå ïëàêàòü, âñïîìèíàÿ
  Ïóñòûííûé, ãóëêèé ñòàðûé äîì,
  Ãäå ìû êîãäà-òî, äîðîãàÿ,
  Ñ òîáîþ ïëàêàëè âäâîåì,

  Ãäå ãîâîðÿùèì íàøèì âçãëÿäàì
  Ïîìåõîé íå áûë âçãëÿä ëþäñêîé,
  Ãäå ñåðäöå ñ ñåðäöåì áèëîñü ðÿäîì,
  Ðóêà âñòðå÷àëàñÿ ñ ðóêîé?

  Â òâîèõ ãëàçàõ ïðèçíàíüå áûëî 
  Ëþáâè ñòîëü ÷èñòîé, ÷òî êîãäà 
  Òû âëàæíûé ïîöåëóé äàðèëà, 
  Òî Ñòðàñòü ñãîðàëà ñî ñòûäà. 
 
  Ïîðîé äóøà, òîñêîé òîìèìà, 
  Ðâàëàñü... íî ãðóñòü ìîþ ãîíÿ, 
  Ïîäîáíûé ïåíüþ ñåðàôèìà, 
  Òâîé ãîëîñ óòåøàë ìåíÿ. 
 
  ß ïîìíþ ïðåæíèå îáåòû, 
  È êëÿòâó, ÷òî òåáå ÿ äàë, 
  Õðàíþ. À òû? Îòâåòü ìíå: ãäå òû? 
  Íåò, òàê ÿ ðàíüøå íå ñòðàäàë! 
  
  Òû æèçíü ïîêèíóòü ïîñïåøèëà, 
  Óâû! è åñëè ëèøü îäíî,- 
  Ïîêîé è ìðàê,- ñóëèò ìîãèëà,- 
  Ñâèäàíüå íàì íå ñóæäåíî. 
 
  Íî åñëè òàì, âî ìãëå ýôèðà, 
  Ïðèþò áëàæåííûõ äóø: ìîé äðóã, 
  Ìîëþ, âîçüìè ìåíÿ èç ìèðà, 
  Ãäå ïüþ ÿ ÷àøó ãîðüêèõ ìóê. 
 
  È íå îñòàâü ìåíÿ â íàäåæäå 
  Âñå ñîñòðàäàíüå, âñþ ëþáîâü, 
  Âñå, ÷òî ñ òîáîþ çíàë ÿ ïðåæäå,- 
  Òàì, â Íåáåñàõ, èçâåäàòü âíîâü! 


  Ê ÒÈÐÇÅ 
 
  Âåðñèÿ 3.

  Òàì ãäå â ìîãèëó òû ëåãëà,
  Íå âèäíî êàìíÿ ãðîáîâîãî,
  ×üÿ íàäïèñü î òåáå ìîãëà
  Ïðàâäèâîå ïîâåäàòü ñëîâî.

  Ìåæäó òîáîé è ìíîé - ìîðÿ,
  È, æèòåëü áåðåãà èíîãî,
  Åùå ëþáëþ - íî òùåòíî - ÿ,
  Íî áåç íàäåæäû âñòðåòèòü ñíîâà.

  Äàé ìíå õîòÿ îäèí íàìåê,
  ×òî Áîã òåáÿ ïîêîèò â íåáå,
  ×òîá ëåã÷å âûíåñòè ÿ ìîã
  Óâû! íåîòìåíèìûé æðåáèé.

  Íà ëîæå ãîëîâó ñêëîíÿ,
  Ñêàæè - ïðåä ðîêîâîé ÷åðòîþ
  Òû âñïîìèíàëà ëè ìåíÿ,
  Òîãî, êòî æèë - è æèâ - òîáîþ?

  È â òîò ïîñëåäíèé, ãîðüêèé ÷àñ,-
  Îòâåòü,- íà âñå, ÷òî ïðåæäå áûëî
  Ïå÷àëüíûé âçîð íåäâèæíûõ ãëàç
  Óæåëè òû íå îáðàòèëà?

  Î, íûí÷å, êîãäà ðîê óíåñ
  Òó, ÷òî ìåíÿ íå ñëûøèò áîëå,
  ß íå ñäåðæó êðîâàâûõ ñëåç,
  Íå ñïðÿ÷ó íåèçáûâíîé áîëè.  
 
  ß âñïîìèíàþ ñòàðûé äîì, 
  Ãäå ìû ñ òîáîé â áûëîå âðåìÿ 
  Ïîðîþ ïëàêàëè âäâîåì, 
  Â òîò ÷àñ îñòàâëåííûå âñåìè. 
 
  Òîãäà íåñêðîìíûé âçãëÿä ëþäñêîé 
  Íå ìîã ñïóãíóòü óëûáêè ìèëîé, 
  È òðåïåùà, ðóêà ñ ðóêîé, 
  È ñåðäöå ñ ñåðäöåì ãîâîðèëî. 
 
  Íåâèííûé âçîð ñèÿë, ëó÷èñò, 
  È ïîöåëóé òâîé, áåç èñêóññòâà 
  Ëþáîâüþ ïîëîí, áûë ñòîëü ÷èñò, 
  ×òî Ñòðàñòü íå âîçìóùàëà ÷óâñòâà. 
 
  Ïîðîé, êîãäà òîìèë íåäóã 
  Ìîé óì, ñìÿòåíèåì îáúÿòûé, 
  Òû ïåëà ìíå, êàê ñâåòëûé äóõ, 
  Êàê àíãåë, ñåðàôèì êðûëàòûé. 
 
  Î íàøè êëÿòâû! ß ñâîþ 
  Õðàíþ... à òû? - òû óëåòåëà. 
  Ãäå òû òåïåðü, â êàêîì êðàþ, 
  Êîãäà â ìîãèëå òëååò òåëî? 
 
  Âî öâåòå þíîé êðàñîòû 
  Óéäÿ, òû ñåðäöå ìíå ðàçáèëà. 
  È åñëè êðîìå òåìíîòû 
  Èíîãî íå õðàíèò ìîãèëà,- 
 
  Òî âñòðå÷à íàì íå ñóæäåíà. 
  Íî åñëè â ñèíåé ìãëå ýôèðà 
  Ïàðèøü òû - òû ìåíÿ äîëæíà 
  Ñêîðåå, ñæàëÿñü, âçÿòü èç ìèðà. 
 
  Ñ òîáîé, äàðèâøåé ìíå ëþáîâü 
  Çäåñü, íà çåìëå â þäîëè òåñíîé, 
  Î, äàé íàäåæäó âñòðå÷è âíîâü 
  Â ñèÿíüè âûñîòû íåáåñíîé! 




  STANZAS TO AUGUSTA

  When all around grew drear and dark,
    And reason half withheld her ray -
  And Hope but shed a dying spark
    Which more misled my lonly way;
  In that deep midnight of the mind,
    And that internal strife of heart,
  When dreading to be deemed too kind,
    The weak despair - the cold depart;
  When Fortune changed - and Love fled far,
    And Hatred's shafts flew thick and fast,  
  Thou wert the solitary star 
    Which rose and set not to the last. 
  Oh! blest be thine unbroken light! 
    That watched me as a Seraph's eye, 
  And stood between me and the night, 
    For ever shining sweetly nigh. 
  And when the cloud upon us came, 
    Which strove to blacken o'er thy ray - 
  Then purer spread its gentle flame, 
    And dashed the darkness all away. 
  Still may the Spirit dwell on mine, 
    And teach it what to brave or brook - 
  There's more in one soft word of thine 
    Than in the world's defined rebuke. 
  Thou stud's, as stands a lovely tree, 
    That still unbroke, though gently bent, 
  Still waves with fond fidelity 
    Its boughs above a monument. 
  The winds might rend - the skies might pour, 
    But there thou wert - and still woulds be 
  Devoted in the stormiest hour 
    To shed thy weeping leaves o'er me. 
  But thou and thine shall know no blight, 
    Whatever fate on me may fall; 
  For Heaven for sunshine will requite 
    The kind - and thee the most of all. 
  Then let the ties of baffled love 
    Be broken - thine will never break; 
  Thy heart can fell - but will not move; 
    Thy soul, though soft, will never shake. 
  And these, when all was lost beside, 
    Were found and still are fixed in thee;- 
  And bearing still a breast so tried, 
    Earth is no desert - ev'n to me. 


  Ê ÀÂÃÓÑÒÅ 

  Âåðñèÿ 1.

  Êîãäà âîêðóã ñãóñòèëàñü òüìà,
    È ìîé ðàññóäîê èçíåìîã,
  Êîãäà ñâîäèë ìåíÿ ñ óìà
    Íàäåæäû ëîæíûé îãîíåê,
  È ïàë â áîðüáå ñ ñàìèì ñîáîé
    Ìîé äóõ;  êîãäà, ìîëâîé çàäåò,
  Òðåïåùåò ðîáêèé ïðåä òîëïîé,
    À òâåðäûé - îñòàâëÿåò ñâåò;
  Êîãäà, ñòðàøàñü íàïîðà Çëà,
    Ñàìà Ëþáîâü ñòðåìèòñÿ ïðî÷ü,-
  Ëèøü òû ìîåé çâåçäîé áûëà,
    Ñèÿíüåì îçàðèâøåé íî÷ü.
  Áëàãîñëîâëÿþ ýòîò ñâåò! 
    Êàê îêî àíãåëà âî ìãëå 
  Áëèñòàë îí, è, õðàíÿ îò áåä, 
    Ñëåäèë çà ìíîþ íà çåìëå. 
  Ìåæ ãðîçîâûõ òÿæåëûõ òó÷, 
    Äóøè ñïàñèòåëüíûé ìàÿê,- 
  Åùå îòâàæíåé ÷èñòûé ëó÷ 
    Ñâåðêàë, ðàññåèâàÿ ìðàê. 
  Òâîé äóõ, ïàðÿùèé íàäî ìíîé,-
    Íàñòàâíèê ñåðäöà ìîåãî.
  Ê äîáðó, âíóøåííîìó òîáîé,
    Ìèð íå äîáàâèò íè÷åãî.
  Òû - èâà, ÷òî ñðåäü áóðü è âüþã 
    Íå ïðåëîìÈòñÿ; òû ëèñòâîé 
  Êàê íåðàçëó÷íûé âåðíûé äðóã 
    Îáúåìëåøü êàìåíü ãðîáîâîé. 
  Ïóñêàé áåçóìñòâóåò ãðîçà,- 
    Íî îò íåáåñíîãî îãíÿ 
  Òû âíîâü, ïëàêó÷àÿ ëîçà, 
    Ëþáîâíî çàñëîíèøü ìåíÿ. 
  Ìîëþ, äà íå óçíàåøü òû 
    Ìîèõ íåñ÷àñòèé è òåí¸ò. 
  Ïóñòü ñîëíöå ñ ÿñíîé âûñîòû 
    Òåáå ñèÿòü íå óñòàåò. 
  Ìíå âñå èçìåíèò, ìîæåò áûòü, 
    Íî ñåðäöåì òðåïåòíûì ñâîèì 
  Òû íå ñïîñîáíà èçìåíèòü, 
    Òâîé êðîòêèé äóõ íåêîëåáèì. 
  Ìèð ðóõíóë. Íî ïîêà òâîÿ 
    Äóøà, â êîòîðîé ÿ æèâó, 
  Åùå ñî ìíîþ,- äàæå ÿ 
    Ïóñòûíåé çåìëþ íå çîâó. 


  Ê ÀÂÃÓÑÒÅ

  Âåðñèÿ 2.
 
  Êîãäà, îáúÿâ ìîé äóõ òðåâîæíûé, 
    Âîêðóã ìåíÿ ñãóñòèëàñü ìãëà, 
  Êîãäà Íàäåæäà èñêðîé ëîæíîé 
    Ìåíÿ íà ëîæíûé ïóòü âëåêëà, 
 
  Êîãäà ìîé óì, îêóòàí òüìîþ, 
    Ñòðàñòåé ïåðåáîðîòü íå ìîã, 
  Êîãäà ïðåä çëîáíîþ òîëïîþ 
    ß îñòàâàëñÿ îäèíîê,              (*) â à ð è à í ò û
                                      ...................
 
 
  Êîãäà íåíàñòüå îáëàêàìè 
    Çàòìèòü ñòàðàëîñü ñâåòî÷ òâîé, 
  Åùå íåæíåé ñèÿëî ïëàìÿ, 
    Ïðîíçàÿ ñóìðàê ðîêîâîé. 
 
  Òâîé äóõ, ïàðÿùèé íàäî ìíîþ - 
    Íàñòàâíèê ñåðäöà ìîåãî; 
  Ê äîáðó, âíóøåííîìó òîáîþ, 
    Ìèð íå äîáàâèò íè÷åãî. 
 
  Òû ãèáêîé èâîé, äîðîãàÿ, 
    Â íî÷è êëîíèëàñü ïîä ãðîçîé, 
  Âåòâÿìè ìÿãêî îáíèìàÿ 
    Õîëîäíûé êàìåíü ãðîáîâîé. 
 
  Ïóñòü íåáî õëåùåò, áóðÿ âîåò,- 
    Òû çäåñü, ñî ìíîé,  è çíàþ ÿ, 
  ×òî îò áåäû ìåíÿ óêðîåò 
    Ëèñòâà ïëàêó÷àÿ òâîÿ. 
 
  Ìîé Ðîê æåñòîêèé äà íå ñìååò 
    Âðåäèòü òåáå è âñåì òâîèì. 
  Ïóñòü ÿñíûé äåíü òåáÿ ñîãðååò 
    Ñèÿíüåì ñîëíöà çîëîòûì. 
 
  Êîãäà ëþáîâü íàðóøèò ñëîâî, 
    Ìíå ãèáåëü íå ãðîçèò, çàíå 
  Òû ñåðäöå ìíå âðó÷àåøü ñíîâà, 
    Òâîé äóõ íå èçìåíÿåò ìíå. 
 
  Ïóñòü ðóõíåò âñå, â ÷åì ÿ ïîíûíå 
    Ñåáå íàéòè îïîðó ìîã,- 
  Ñ òîáîé, ìîé äðóã, â çåìíîé ïóñòûíå 
    È ÿ åùå íå îäèíîê. 


  STANZAS TO AUGUSTA

  Though the day of my Destiny's over,
    And the star of my Fate hath declined,
  Thy soft heart refused to discover
    The faults which to many could find;
  Though thy Soul with my grief was acquainted,
    It shrunk not to share it with me,
  And the Love which my Spirit hath painted
    It never hath found but in  T h e e.

  Then the Nature around me is smiling,
    The last smile wich answers to mine,
  I do not belive it bequiling,
    Because it reminds me of thine;
  And when winds are at war with the ocean,
    As the breasts I believed in with me,
  If they billows excite an emotion,
    It is that they bear me from  T h e e.

  Though the rock of my last Hope is shivered,
    And its fragments are sunk in the wave,
  Though I feel that my soul is delivered
    To Pain - it shall not be its slave.
  There is many a pang to pursue me:
    They may crush, but they shall not contemn;
  They may torture, but shall not subdue me;
    'Tis of  T h e e  that I think - not of them.

  Though human, thou didst not deceive me,
    Though woman, thou didst not forsake,
  Though loved, thou forborest to grieve me,
    Though slandered, thou never couldst shake;
  Though trusted, thou didst not desclaim me,
    Though parted, it was not to fly,
  Though watchful, 'twas not to defame me,
    Nor, mute, that the world might belie.

  Yet I blame not the World, not despise it,
    Nor the war of the many with one;
  If my Soul was not fitted to prize it.
   'Twas folly not sooner to shun:
  And if dearly that error hath cost me,
    And more than I once could foresee,
  I have found that, whatever it lost me,
    It could not deprive me of  T h e e.

  From the wreck of the past which hath perished,
    Thus much I at least may recall,
  In hath taught me that what I most cherished
    Deserved to be dearest of all.
  In the Desert a fountain is springing,
    In the wide waste there still is a tree,
  And a bird in the solitude singing,
    Which speaks to my spirit of  T h e e.



  ÑÒÀÍÑÛ Ê ÀÂÃÓÑÒÅ

  Õîòü ñóäüáà ìîè äíè îòñ÷èòàëà,
    È çâåçäà ìîÿ íûíå çàøëà,
  Òâîå äîáðîå ñåðäöå íå ñòàëî
    Ïîìèíàòü ìíå ãðåõè áåç ÷èñëà.
  Õîòü òåáå ìîè áåäû íå âíîâå,
    Òû êàê ïðåæäå ó÷àñòëèâà ê íèì,
  È, íè â êîì íå îáðåòøèé ëþáîâè,
    Äóõ ìîé òîëüêî òîáîþ ëþáèì.

  Åñëè äàðèò ïðèðîäà â óëûáêå
    Ìíå ïîñëåäíþþ ëàñêó ñâîþ,
  ß íå ÷àþ íè ëæè, íè îøèáêè,
    Èáî â íåé ÿ òåáÿ óçíàþ.
  Åñëè æ ìîðå ïîä âèõðåì âñêèïàåò,
    Êàê äóøà, ÷òî ñòðàñòÿìè ïîëíà,
  Òåì, ÷òî âäàëü îò òåáÿ óâëåêàåò,
    Ìåíÿ ëèøü è âîëíóåò âîëíà.

  Ïóñòü ðàçáèëñÿ îïëîò óïîâàíèé
    È îáëîìêàìè ðóõíóë íà äíî,
  Ïóñòü ÿ íûíå âî âëàñòè ñòðàäàíèé,-
    Èì äóøîé ïîìûêàòü íå äàíî.
  Êàê áû ÿ íè òîìèëñÿ ïîðîþ,
    Íåòó ìóê èëè ïûòîê òàêèõ,
  ×òîá îíè âçÿëè âåðõ íàäî ìíîþ,
    Èáî âåñü ÿ â òåáå - à íå â íèõ.

  Òû èç ñìåðòíûõ - íî òû íå îáìàíåøü,
    Òû èç æåíùèí - íî òû íå ïðåäàøü,
  Òû ëþáèìà - íî ñåðäöå íå ðàíèøü
    È çëîñëîâèþ âåðû íå äàøü.
  Òû óõîäèøü - íî òû îñòàåøüñÿ,
    Òû ñòðîãà - íî íå áóäåøü ñóäüåé,
  Òû ïîâåðèøü - è íå îòðå÷åøüñÿ,
    Ïåðåä ñâåòñêîé ñìîë÷àâ êëåâåòîé.

  Ìèð íå ñòîèò ïðåçðåíüÿ è áðàíè,
    Äàæå åñëè, ãëóõà è òóïà,
  Îáúÿâëÿÿ âèíîâíûì çàðàíå,
    Îäèíî÷êó òèðàíèò òîëïà.
  È íåäàðîì ÿ ñ íèì íå óæèëñÿ:
    ß òàêîâ, ÷òî åìó íå ãîæóñü.
  Íî ÷åãî áû ÿ â íåì íè ëèøèëñÿ,
    ß òåáÿ íèêîãäà íå ëèøóñü.

  Ïóñòü áûëîå ïîãèáëî, íî âñå æå
    Åùå ñëûøó ÿ îòçâóê åãî,
  È âñåãî ìíå îñòàëîñü äîðîæå
    Òî, ÷òî áûëî äîðîæå âñåãî.
  Êëþ÷ â ñîææåííîé ïóñòûíå ñòðóèòñÿ,
    Äåðåâöî íà óòåñå ðàñòåò.
  Äëÿ ìåíÿ îäèíîêàÿ ïòèöà
    Î òåáå ñâîþ ïåñíþ ïîåò.



  FRAGMENT, WRITTEN SHORTLY 
  AFTER THE MARRIAGE OF MRSS CHAWORT
  
  Hills of Annsly, bleak and barren
    Where my thoughtless childhood stray'd
  How the northern tempests warring
    How above the tufted shade!

  Now no more, the hours bequiling
    Former favorite haunts I see;
  Now no more, my Mery smiling
    Makes ye seem a haven to me.


  ÎÒÐÛÂÎÊ,
  ÐÀÏÈÑÀÍÍÛÉ ÂÑÊÎÐÅ ÏÎÑËÅ ÇÀÌÓÆÅÑÒÂÀ
  ÌÈÑÑ ÌÝÐÈ ÝÍÍ ×ÀÂÎÐÒ 
 
  Âåðñèÿ 1.
 
  Ïî õîëìàì Ýííñëåÿ, ãîëûì ñêëîíàì, 
      Ãäå áðîäèë ÿ â äåòñòâå âñÿêèé äåíü, 
  Âåòåð ñåâåðíûé ñ òÿæåëûì ñòîíîì 
      Ðàññòèëàåò òðàóðíóþ òåíü. 

  Íèêîãäà óæ íå âåðíóòü ìãíîâåíèé 
      Íàøèõ âñòðå÷ â ïóñòûííîé ñòîðîíå. 
  Íèêîãäà óæå â óëûáêå Ýííè 
      Íå áëåñíåò áëàãîå íåáî ìíå. 


  ÎÒÐÛÂÎÊ,
  ÐÀÏÈÑÀÍÍÛÉ ÂÑÊÎÐÅ ÏÎÑËÅ ÇÀÌÓÆÅÑÒÂÀ
  ÌÈÑÑ ÌÝÐÈ ÝÍÍ ×ÀÂÎÐÒ 

  Âåðñèÿ 2.
 
  Î õîëìû Àííñëåÿ, ãäå íå ðàç
  Ïî áåñïëîäíûì ñêëîíàì ÿ áðîäèë!
  Ñåâåð áóðåþ äîõíóë,  è âàñ
  Ñ âîåì òåíüþ òðàóðíîé ïîêðûë.

  Íåò, ÿ áîëüøå íå ïðèäó ñþäà,
  ×òîá ñ ëþáèìîé áûòü íàåäèíå.
  Íåò, â óëûáêå Ìýðè íèêîãäà
  Íå áëåñíåò áëàãîå íåáî ìíå.


  ÎÒÐÛÂÎÊ,
  ÐÀÏÈÑÀÍÍÛÉ ÂÑÊÎÐÅ ÏÎÑËÅ ÇÀÌÓÆÅÑÒÂÀ
  ÌÈÑÑ ÌÝÐÈ ÝÍÍ ×ÀÂÎÐÒ 

  Âåðñèÿ 3.

  Àííñëåéñêèå õîëìû! Ïî äèêèì ñêëîíàì
  Â ðåáÿ÷åñòâå áëóæäàë ÿ ñòîëüêî ðàç.
  Êàê íûí÷å áóðÿ Ñåâåðà ñî ñòîíîì
  Êîñìàòîé òåíüþ ïîêðûâàåò âàñ!

  Èõ áîëüøå íåò, ÷àñîâ íåâîçâðàòèìûõ.
  ß áûë åé ìèë, è çäåñü âñòðå÷àëèñü ìû.
  Íåò, íåáåñà â óëûáêå ãëàç ëþáèìûõ
  Ìíå íå áëåñíóò, Àííñëåéñêèå õîëìû.



  FAREWELL! IF EVER FONDEST PRAYER
 
  Farewell! if ever fondest prayer
    For oher's weal avail'd of high,
  Mine will not all be lost in air,
    But waft thy name beyond the sky.
  'T were vain to speak, to weep, to sigh:
    Oh! more then tears of blood can tell,
  When wrung from quilt's expyring eye,
    Are in that word - Farewell! - Farewell!

  These lips are mute, these eyes are dry;
    But in my breast and in my brain
  Awake the pangs that pass not by,
    The thought that ne'er shall sleep again.
  My soul nor deigns nor dares complain,
    Though grief and passion there rebell;
  I only know we loved in vain -
    I only feel - Farewell! - Farewell!


  ÏÐÎÙÀÍÈÅ 
  
  Ï ð î ñ ò è.  Êîëü ìîæåò íåæíûé âçäîõ 
     Íåñòè ìîëèòâó çà äðóãèõ 
  Ïîä íåáåñà,- òî âèäèò Áîã, 
     ×òî ýòà - óëåòèò çà íèõ. 
  Ñòåíàòü ëè, ïëàêàòü ëè, âçäûõàòü, 
     Ñëåçîé êðîâàâîé èçîéòè,- 
  ×òî òîëêó: ìîæíî ëè ñêàçàòü 
     ×òî-ëèáî ãîðøå, ÷åì "ï ð î ñ ò è"? 

  Óñòà ìåðòâû, â ãëàçíèöàõ íî÷ü, 
     Íî áîëü, òåðçàþùàÿ ãðóäü, 
  Íî ìûñëè - íå óõîäÿò ïðî÷ü: 
    Èì íå óíÿòüñÿ, íå óñíóòü. 
  Íå ñìåÿ âîçðîïòàòü, äóøà 
    Ãîòîâà ñòðàñòü, êàê êðåñò, íåñòè. 
  Ëþáîâüþ òùåòíîþ äûøà, 
    ß ÷óâñòâóþ îäíî: ï ð î ñ ò è. 



  LINES WRITTEN IN AN ALBUM, AT MALTA

  As o'er the cold sepulchral stone
    Some  n a m e  arrests the passer by;
  Thus, when thou view'st this page alone,
    May  m i n e  attract thy pensive eye!

  And when be thee that name is read,
    Perchance in some succeding year,
  Reflect on  m e  as on the dead,
    And think my Heart is buried here.


  ÑÒÐÎÊȠ ÀËÜÁÎÌ. ÌÀËÜÒÀ. 

  Êàê òÿíåò ê ïëèòàì ãðîáîâûì 
    Ïðîõîæèõ èìåíè óçîð,- 
  Ñòðàíè÷êà ñ èìåíåì ìîèì 
    Ïóñòü ïðèâëå÷åò òâîé òèõèé âçîð. 
 
  Êîãäà ïðî÷òåøü åãî, îíî 
    (Êîãäà á íè äîâåëîñü ïðî÷åñòü) 
  Øåïíåò òåáå: îí ìåðòâ äàâíî, 
    Íî ñåðäöå îí îñòàâèë çäåñü. 
 


  TO A LADY, ON BEING ASKED MY REASON
  FOR QUITTING ENGLAND IN THE SPRING
 
  When man, expell'd from Eden's bower's
    A moment lingered near the gate,
  Each scene recall'd the vanish'd hours
    And bade him curse him future fate.

  But, wandering on through distant climes
    He learnt to bear his load of grief;
  Just gave a sigh to other times
    And found in busier scenes relief.

  Thus,Lady! will it be with me,
    And I must view thy charms no more;
  For, while I linger near to thee,
    I sigh for all I knew before.

  In flight I shall by surely wise,
    Escaping from temptation's snare;
  I cannot view my Paradise
    Without the wish of dwelling there.


  ËÅÄÈ, ÍÀ ÂÎÏÐÎÑ, ÏÎ×ÅÌÓ ß ÏÎÊÈÄÀÞ ÀÍÃËÈÞ
 
  Êîãäà íàø Ïðåäîê, èçãíàííûé èç ðàÿ,
    Ó âõîäà øàã çàìåäëèòü çàõîòåë,
  Òî, î áûëûõ ÷àñàõ âîñïîìèíàÿ,
    Îí ïðîêëèíàë ñâîé áóäóùèé óäåë.

  Íî îí â ñêèòàíüÿõ ñòàíåò òåðïåëèâî
    Ó÷èòüñÿ æèòü, ïðåâîçìîãàÿ çëî,
  È óòåøàòüñÿ ïàìÿòüþ ñ÷àñòëèâîé,
    Âçäîõíóâ î òîì, ÷òî áûëî è ïðîøëî.

  Òàê è ñî ìíîé. Ïîêà ÿ ñ âàìè ðÿäîì,
    ß íàõîæóñü ó âàøèõ ÷àð â ïëåíó.
  Áûëîå ñ÷àñòüå âèæó êàæäûì âçãëÿäîì,
    È ñâîé óäåë âî âñÿêèé ìèã êëÿíó.

  Áåæàòü, áåæàòü, ñîáëàçíû îòâåðãàÿ,
    Ïîêèíóòü âàñ, íàçâàòü áûëîå ñíîì.
  Ìîãó ëè ÿ ñêèòàòüñÿ âîçëå ðàÿ,
    ×òîáû íå æàæäàòü îêàçàòüñÿ â íåì ?



  ON PARTING

  The kiss, dear maid! thy lip has left
    Shall never part from mine
  Till happier hourse restore the glift
    Untainted back to thine.

  Thy parting glance, which fondly beams,
    And equal love may see:
  The tear from thine eye lid streams
    Can weep no change in me.

  I ask no pledge to make me blest
    In gazing when alone;
  Nor one memorial for a breast,
    Whose thoughts are all thine own.

  Nor need I write - to tell the tale
    My pen were doubly weak:
  Oh! What can idle words avail,
    Unless the heart could speak?

  By day or night, in weal or woe,
    That heart, no longer free,
  Must bear the love it cannot show,
    And silent ache for thee.



  ÐÀÑÑÒÀÂÀÍÈÅ 
  
  Öåëóé! Ðàçëóêå, æäóùåé íàñ, 
    Íå ðàçäåëèòü ñëèÿííûõ óñò, 
  Ïîêà ñóäüáà â óðî÷íûé ÷àñ 
    Íå ðàçîðâåò íåçðèìûõ óç. 
 
  Â òâîè áëåñòÿùèå ãëàçà 
    Ñ ëþáîâüþ âçîð ãëÿäèòñÿ ìîé. 
  Íàïðàñíî êàòèòñÿ ñëåçà: 
    Âñå òîò æå ÿ, âñå òàê æå òâîé. 
 
  Êîãäà ÿ áóäó îäèíîê, 
    Âåðíåò òâîé âçãëÿä, òâîè ÷åðòû - 
  Ëþáâè åäèíñòâåííûé çàëîã - 
    Äóøà, ãäå âå÷íî áóäåøü òû. 

  Íå ïåðåäàñò íè ðå÷è çâóê, 
    Íè ðàâíîäóøíîå ïèñüìî 
  Òî, ÷òî ëèøü ñåðäöå, ñðåäè ìóê, 
    Ìîãëî áû âûðàçèòü ñàìî. 
 
  Ïðè ñâåòå äíÿ, âî òüìå íî÷åé - 
    Îíî âñåãäà òîáîé ïîëíî, 
  È ìîë÷à áîëü ëþáâè ñâîåé 
     Ïåðåíîñèòü äîëæíî. 


 
  SONNET TO GENEVRA
 
  The cheek is pale with thought, but not from woe
  And yet so lovely, that if Mirth could flush
  Its rose of whitenesse with the brightest blush.
  My heart would wish away that ruder glow:
  And dazzle not thy deep - blue eyes - but, oh!
  While gazing on them sterner eyes will gush,
  And into mine my mother's weakness rush,
  Soft as the last drop round Heaven's airy bow.
  For, through thy long dark lashes low depending,
  The soul of melancholy Gentleness
  Cleams like a Seraph from the sky descending,
  Above all pain, yet pitying all distress;
  At once such majesty with sweetness blending,
  I worship more, but cannot love thee less.
 

  ÑÎÍÅÒ Ê ÄÆÅÍÅÂÐÅ 
  
  Çàäóì÷èâîñòü, íå ñêîðáü, òâîè ëàíèòû 
  Ïîêðûëà áëåäíîñòüþ, íî ìíå ìèëåé 
  Òà ðîçà, ÷òî ñíåãîâ çèìû áåëåé, 
  ×üè ëåïåñòêè ðóìÿíöåì íå çàëèòû. 
  Ãëàçà, ñèíåé êóïåëè Àôðîäèòû, 
  Íå îñëåïëÿþò ÿðêîñòüþ ñâîåé. 
  Â íèõ äàëüíèé îòñâåò ðàäóæíûõ ëó÷åé 
  È ëàñêà ìàòåðèíñêàÿ; ïðèêðûòû 
  Ïóøèñòûìè ðåñíèöàìè, îíè 
  Ñòðóÿò äîáðî è ïîëíîòó ïîêîÿ: 
  Òàê Ñåðàôèì íèñõîäèò èñêîíè, 
  ×òîá óòîëèòü ñòðàäàíèå çåìíîå. 
  Ãäå âåëè÷àâîñòü íåæíîñòè ñðîäíè - 
  Ëþáëþ âñå òàê æå, ïîêëîíÿþñü - âäâîå. 
 

  WRITTEN AFTER SWIMMING FROM SESTOS TO ABYDOS

  If, in the month of dark Decamber
  Leander, who was nightly wont
  (What maid will not the tale remember?)
  To cross thy stream, broad Hellespont.

  If, when the wintry tempest roared,
  He spead to Hero, nothing loth
  And thus of old thy current poured,
  Fair Venus! how I pity both!

  For  m e,  degenerate modern wretch,
  Trough in the genial month of May,
  My dripping limbs I faintly stretch,
  And thing I've done a feat to-day.

  But since he crossed the rapid tide,
  According to the doubtful story,
  To woo,- and - Lord knows what beside,
  And swam for Love, as I for Glory;

  'Twere hard to say who fared the best:
  Sad mortals! thus the Gods still plague you!
  Hi lost his labour, I my jest:
  For he was drowned, and I've the ague.


  ÑÒÐÎÊÈ, ÍÀÏÈÑÀÍÍÛÅ ÏÎÑËÅ ÒÎÃÎ, ÊÀÊ ÀÂÒÎÐ
  ÏÐÅÎÄÎËÅË ÂÏËÀÂÜ ÄÀÐÄÀÍÅËËÜÑÊÈÉ ÏÐÎËÈ 
  
  Íî÷àìè, â äåêàáðå æåñòîêîì, 
  Ëåàíäð, êàê íàì ïîâåäàë ìèô,
  ×ðåç Ãåëëåñïîíò, áîðÿñü ñ ïîòîêîì, 
  Ïóñêàëñÿ â ãèáåëüíûé çàïëûâ;
 
  Êîãäà ðåâåëà áóðÿ çëàÿ, 
  Ê ëþáèìîé Ãåðî ðâàëñÿ âäàëü, 
  Ñòðåìíèíó ìîùíî ðàññåêàÿ. 
  Âåíåðà! Ìíå îáîèõ æàëü! 
 
  ß æ, õèëûé íîíåøíèé íàõàë, 
  Õîòÿ óæå ïî÷òè ÷òî ëåòî, 
  Çàìåðç, óñòàë, åäâà äûøàë,- 
  È ïîäâèãîì ñ÷èòàë âñå ýòî. 
 
  Ëåàíäð ÷åðåç ïó÷èíó âîä, 
  Êàê ãîâîðèò ðàññêàç ëóêàâûé, 
  (À âïðî÷åì, Áîã èõ ðàçáåðåò!) 
  Ïëûë çà Ëþáîâüþ, ÿ - çà Ñëàâîé. 
                                          
  Êîìó òóò ïåðâåíñòâî îòäàøü?         
  Ñ ëþäüìè èãðàþò Áîãè â ïðÿòêè:
  Îí æèçíü óòðàòèë, ÿ - êóðàæ;
  Îí óòîíóë, ÿ - â ëèõîðàäêå.(*)
 
      ...................
  (*)âàðèàíò ïîñëåäíåé ñòðîôû 
    .......................
  È êòî æå ïåðâåíñòâîâàë çäåñü?
  Òàê Áîãè øóòÿò, ðàçâëåêàÿñü:
  Îí - æèçíü óòðàòèë, ÿ - ëèøü ñïåñü;
  Îí ïîòîíóë, à ÿ - ñìîðêàþñü. 




  WHEN WE TWO PARTED

  When we two parted
  In silence and tears
  Half broken-hearted
  To sever for years.
  Pale grew the cheek and cold
  Colder the kiss;
  Truly that hour foretold
  Sorrow to this.

  The dew of the morning
  Sunk chill on my brow -
  It felt like the warning
  Of what I feel now.
  Thy vows are all broken,
  And light is the fame:
  I hear thy name spoken,
  And share in its shame.

  Thy name thee before me,
  A knell to mine ear;
  A shudder comes o'er me - 
  Why wert thou so dear? 
  They know not I knew thee, 
  Who knew thee too well:- 
  Long, long shall I rue thee, 
  Too deeply to tell. 
 
  In secret we met - 
  In silence i grieve, 
  That thy heart could forget, 
  Thy spirit deceive. 
  If I should meet thee 
  After long years, 
  How should I greet thee? 
  With silence and tears. 


  ÐÀÑÑÒÀÂÀÍÈÅ

  Ñ óáèòîé äóøîþ,
  Íåìûå îò ñëåç...
  Òàê íàì ñ òîáîþ
  Ðàññòàòüñÿ ïðèøëîñü.
  Õîëîä ïðîùàíüÿ,
  Ëåä òâîèõ ðóê
  Áûë ïðåäâåùàíüåì
  Íûíåøíèõ ìóê.

  Ðàññâåò îáëèë ìíå
  Ðîñîþ ëîá:
  Ãîðå ñóëèë ìíå
  Ýòîò îçíîá.
  Íàðóøèâøèõ êëÿòâó
  Áåñ÷åñòüå ÷åðíèò.
  Ñ òîáîé òâîþ æàòâó
  Äåëþ ÿ - òâîé ñòûä.           
                                
  Çâó÷èò òâîå èìÿ... 
  Ïóãàåò îíî,        
  Óñòàìè ÷óæèìè      
  Ïðîèçíåñåíî.       
  Íî òî, ÷òî ÿ çíàþ - 
  Íå çíàåò ìîëâà.          
  Âèíþ. Ïðîêëèíàþ.          
  Áåññèëüíû ñëîâà.                 

  Íè÷òî íå îòêðûëîñü,
  Õîòü ñåðäöå ñêîðáèò,
  ×òî òû îñòóïèëàñü,
  ×òî ÿ ïîçàáûò.
  ß âñòðå÷óñü ñ òîáîþ
  (Êîãäà á íè ïðèøëîñü)
  Óáèòûé äóøîþ,
  Íåìåÿ îò ñëåç.




  STANZAS WRITTEN IN PASSING THE AMBRACIAN GULF 
  
  Trough cloudless skies, in silvery sheen 
  Full beams the moon on Actium's coast: 
  And on these waves, for Egypt's queen, 
  The  ancient world was won and lost. 
 
  And now upon the scene I look, 
  The azure grave of many a Roman; 
  Where stern Ambition once forsook 
  His wavering crown to follow  W o m a n. 
 
  Florence! whom I will love as well 
  (As ever yet was said or sung, 
  Since Orpeus sang his spouse from Hell) 
  Whilst  t b o u  art  f a i r  and  I am  y o u n g. 
 
  Sweet Florence! those were pleasant times, 
  When wordlds were staked for Ladies eyes: 
  Had bards as many realms as rhymes, 
  Thy charms might raise new Antonies. 
 
  Though Fate forbids such things to be, 
  Yet, by thine eyes and ringlets curled! 
  I cannot  l o s e  a  w o r l d  for thee, 
  But would not lose  t h e e  for a  w o r l d. 


  ÑÒÀÍÑÛ, ÍÀÏÈÑÀÍÍÛÅ ÂÎÇËÅ
  ÀÌÂÐÀÊÈÉÑÊÎÃΠÇÀËÈÂÀ
 
  Â ëó÷àõ ëóíû ãîðèò ýôèð
  È äðåâíèé Àêöèé ñåðåáðèòñÿ.
  Êîãäà-òî çäåñü áûë áðîøåí ìèð
  Ê íîãàì Åãèïåòñêîé öàðèöû.

  Çäåñü ðèìëÿíå íàøëè êîíåö
  Â ïó÷èíå, â ãëóáèíå ëàçóðíîé,
  Êóäà ãåðîé øâûðíóë âåíåö,
  Ñòðåìÿñü çà Íåé ïî âëàãå áóðíîé.

  Î Ôëîðåíñ! ß ëþáèòü ïîñìåë
  (Êàê, ìîæåò áûòü, Îðôåé íåñ÷àñòíûé,
  ×òî àä ðàçæàëîáèòü ñóìåë):
  Âåäü ÿ òàê þí, à Âû - ïðåêðàñíû.

  Â òå âðåìåíà, êîãäà ìîãëè
  Íà êàðòó ñòàâèòü ìèð, áûâàëî,
  Çà æåíñêèé âçãëÿä,- Âû á ïðèâëåêëè
  Ïåâöîâ è ðûöàðåé íåìàëî. 
 
  È åñëè íå ñóäèë ìíå Áîã 
  Ìèð, ñëîâíî òÿãîñòíóþ íîøó,    
  Çäåñü áðîñèòü, âîçëå Âàøèõ íîã,- 
  ß ðàäè ìèðà Âàñ íå áðîøó. 



  LINES INSCRIBED UPON A CUP 
  FORMED FROM A SKULL 
  
  Start not-nor deem my spirit fled: 
  In me behold thy only skull, 
  From which, unlike a living head, 
  Whatever flows is never dull. 
 
  I lived, I loved, I quaff'd, like thee: 
  I died: let earth my bones resign; 
  Fill up-thou canst not injure me; 
  The worm hath fouler lips than thine. 
 
  Better to hold the sparkling grape, 
  Then nurse the earth-worm's slimy brood; 
  And circle in the goblet's shape 
  The drink of Gods, than reptile's food. 
 
  Where once my wit, perchance, hath shone, 
  In aid of other's let my shine; 
  And when, alas! our brains are gone, 
  What nobler substitute than wain? 
 
  Quaff while thou canst: another race, 
  When thou and thine, like me, are sped, 
  May rescue thee from earth's embrace, 
  And rhyme and revel with the dead> 
 
  Why not? Since through life's little day 
  Our heads such sad effect produce; 
  Redeem'd from worms and wasting clay, 
  This chance is theirs, to be of use. 



  ÍÀÄÏÈÑÜ ÍÀ ÊÓÁÊÅ ÈÇ ×ÅÐÅÏÀ 
 
  Âåðñèÿ 1. 
 
  Íå áîéñÿ, íå äðîæè, ìîé ìèëûé. 
  ß òîëüêî ÷åðåï: ïîñìîòðè. 
  Âî ìíå íå ïðåæíèé äóõ óíûëûé,- 
  Âåñåëûé äóõ êèïèò âíóòðè. 
 
  ß æèë, ëþáèë, ÿ ïèë; êîãäà æå 
  ß óìåð - â ìèð âåðíóëñÿ ïðàõ. 
  Ìîãèëüíûé ÷åðâü, ïîâåðü ìíå, ãàæå, 
  ×åì ãóáû ïüþùèõ íà ïèðàõ. 
 
  Ñïåøè, ìîé äðóã, âêóñèòü âî áëàãî 
  Íåêòàð áîãîâ. È åé-æå-åé, 
  Áûòü êóáêîì ñ èñêðîìåòíîé âëàãîé 
  Ïðèÿòíåé, ÷åì êîðìèòü ÷åðâåé. 
 
  Ðàñïàëñÿ ìîçã; âèíî, áûòü ìîæåò, 
  Çàìåíà ëó÷øàÿ åìó. 
  Ìîé óì óãàñ; îíî ïîìîæåò 
  ×óæîìó çàñâåðêàòü óìó. 
 
  Òàê ïåé, ïîêà òû æèâ! Ïîòîìîê,
  Êîãäà íàñòàíåò òâîé ÷åðåä, 
  Òâîé ÷åðåï òàê æå èç ïîòåìîê 
  Äëÿ áóéíûõ ïèðøåñòâ èçâëå÷åò. 
 
  Óâû, â íåäîëãîé æèçíè íàøåé 
  Ìû ñååì çëî íà âñåì ïóòè, 
  Íî ïðàõ íàø, ñòàâ çàñòîëüíîé ÷àøåé, 
  Ñïîñîáåí ïîëüçó ïðèíåñòè. 
 

  ÍÀÄÏÈÑÜ ÍÀ ÊÓÁÊÅ ÈÇ ×ÅÐÅÏÀ 
   
  Âåðñèÿ 2. 
   
  Íå áîéñÿ ïðèçðàêîâ, ìîé äðóã, 
  ß òîëüêî ÷åðåï: ïîñìîòðè. 
  Âî ìíå íå ïðåæíèé ïîñòíûé äóõ - 
  Âåñåëûé äóõ êèïèò âíóòðè. 
 
  ß æèë, ëþáèë, ÿ ïèë, êàê òû; 
  ß óìåð - è âåðíóëñÿ â ìèð 
  Èç ìèðà âå÷íîé òåìíîòû, 
  ×òîáû ñîáîé óêðàñèòü ïèð. 
 
  Ïðèÿòåëü, ïîìíè îá îäíîì: 
  Âñå ïðåõîäÿùå; íî åé-åé, 
  Ïðèÿòíåé ïîëíèòüñÿ âèíîì, 
  ×åì ìåðçêèì âûâîäêîì ÷åðâåé. 
 
  Ãäå óì? Ãäå ìîçã?  Íåêòàð áîãîâ 
  Çàìåíà ëó÷øàÿ åìó, 
  È âèííûé ñîê ïîìî÷ü ãîòîâ 
  ×óæîìó çàáëèñòàòü óìó. 
 
  Òàê ïåé, ïîêà òû çäåñü. Ïðèäåò 
  Òâîé ÷àñ, è (ïî÷åìó áû íåò?) 
  Ïîòîìîê òàê æå â ñâîé ÷åðåä 
  Òâîé ÷åðåï âûòàùèò íà ñâåò. 
 
  È åñëè, â ñóåòå æèâÿ, 
  Áåç òîëêó âåê ñïåøèì ïðîæèòü, 
  Òî ïðàõ, îòíÿòûé ó ÷åðâÿ, 
  Íà äåëî ñìîæåò ïîñëóæèòü. 


 
  ON THE BUST OF HELEN BY CANOVA
  
  In this beloved marble view
  Above the works and thoughts of Man,
  What Nature  c o u l d  but  w o u l d  n o t  do,
  Anb Beatuty and Canova  c a n!

  Beyond Imagination's power,
  Beyond the Bard's defeated art,
  With Immortality her dower,
  Behold the  H e l e n  of the heart.


  Ê ÁÞÑÒÓ ÅËÅÍÛ ÐÀÁÎÒÛ ÊÀÍÎÂÛ 
 
  Âåðñèÿ 1.
  
  Ýòîò ìðàìîð, ÷òî äûøèò æèâåå æèâîãî,
  Íè ñîçäàòü, íè çàäóìàòü íå ìîã ÷åëîâåê,-
  Ëèøü, áûòü ìîæåò, Ïðèðîäà,- äà äèâíûé Êàíîâà,
  Ñ Êðàñîòîþ ñîþç çàêëþ÷èâøèé íàâåê.

  Ïóñòü ñìóùåííî óìîëêíóò ôàëüøèâûå ÷óâñòâà,      
  Ñëàäêîçâó÷íûõ ïåâöîâ ãðîìîâàÿ õâàëà
  Ïðåä îòêðûòûì ëèøü ñåðäöó øåäåâðîì èñêóññòâà,
  Ãäå  Å ë å í à  áåññìåðòüå ñâîå îáðåëà. (*)


  (*) â à ð è à í ò  â ò î ð î é  ñ ò ð î ô û:
      ................................. 
  È íå íóæåí íè òâîð÷åñêèé äàð âäîõíîâåííûé,
  Íè èñêóññòâî ïåâöà, íè ïèñàòåëÿ òðóä,
  ×òîá âîî÷üþ óâèäåòü ñåé îáðàç íåòëåííûé,
  Ãäå òâîðåö - è Åëåíà - áåññìåðòüå íàéäóò.


  Ê ÁÞÑÒÓ ÅËÅÍÛ ÐÀÁÎÒÛ ÊÀÍÎÂÛ 
 
  Âåðñèÿ 2.

  Ñåé ëèê èç ìðàìîðà ïðîñòîãî,
  Ëþáîâüþ äûøàùèé æèâîé,
  Ñóìåë ñîçäàòü îäèí Êàíîâà
  Â ñîþçå ñ âå÷íîé Êðàñîòîé.

  Å ë å í à  âûøå ñëîâ ïîýòà,
  Âîîáðàæåíüÿ èëü ìå÷òû.
  Äàíî áåññìåðòüå åé. Íî ýòî
  Ëèøü ñåðäöåì ìîæåøü âèäåòü òû.  



  SO, WE'LL GO NO MORE A ROVING
 
  So, we'll go no more a roving
  So late into the night,
  Though the heart be still as loving,
  And the moon be still as bright.

  For the sword outwears its sheath,
  And the soul wears out the breast,
  And the heart must pause to breathe,
  And love itself have rest.

  Though the night was made for loving,
  And the day returns too soon,
  Yet we'll go no more a roving
  By the light of the moon.


  ÍÅ ÁÐÎÄÈÒÜ ÍÀÌ...
  
  Íàì â íî÷è íå áðîäèòü,
  Õîòÿ ñåðäöå òðåïåùåò,
  Íå óñïåâ äîëþáèòü,
  È ëóíà åùå áëåùåò.

  Íîæíû ñòî÷èò êëèíîê,
  Äóõ æå - òåëî èçíîñèò.
  Êòî â ñòðàñòÿõ èçíåìîã,
  Ñåðäöó îòäûõà ïðîñèò.

  Íî÷ü çîâåò íàñ ëþáèòü,
  Ïðèíåñòè ñâîþ äàíü åé.
  ... Íåò. Ïðè ëóííîì ñèÿíüå
  Íàì óæå íå áðîäèòü.




  STANZAS
  
  When a man hath no freedom to fight for at home,
  Let him combat for that of his neighbour;
  Let him think of the glories of Greece and of Rome,
  And get knocked of the head for his labours.

  To do good to Mankind is the chivalrous plan,
  And is always as nobly requited;
  Then battle for Freedom wherever you can,
  And, if not shot or hanged, you'll get Knighted.


  ÑÒÀÍÑÛ 
 
  Âåðñèÿ 1.

  Åñëè äîìà ñâîáîäå íåëüçÿ ïîñëóæèòü,-
  Äîì ñîñåäà îòñòàèâàé ñìåëî.
  Âñïîìíè ãðåêîâ è ðèìëÿí - è êîñòè ñëîæèòü
  Ïðèãîòîâüñÿ çà ïðàâîå äåëî.     

  Ýòîò çàìûñåë äîáðûé, áåññïîðíî, õîðîø,
  È â ïîòîìñòâå âåí÷àåòñÿ ñëàâîé.
  Òàê âïåðåä æå, à òàì... äàæå åñëè óìðåøü,-
  Íàçâàí ðûöàðåì áóäåøü ïî ïðàâó.


  ÑÒÀÍÑÛ 
 
  Âåðñèÿ 2.
  
  Åñëè äîìà ñâîáîäå íåëüçÿ ïîñëóæèòü,-
  Äîì ñîñåäà îòñòàèâàé ñìåëî.
  Âñïîìíè ãðåêîâ è ðèìëÿí - è êîñòè ñëîæèòü
  Ïðèãîòîâüñÿ, ïðèÿòåëü, çà äåëî.

  Òû ìóæ÷èíà, è ïëàí òâîé êóäà êàê õîðîø,
  Ñóæäåíà åìó ãðîìêàÿ ñëàâà.
  È êîãäà íå â ïåòëå, íå îò ïóëè óìðåøü,-
  Òåáÿ âñïîìíÿò êàê ðûöàðÿ, ïðàâî.
          


  STANZAS FOR MUSIC
 
  I speak not, I trace not, I breath not the name,
  There is grief in the sound, there is quilt in my fame:
  But the tear which now burns on my cheek may impart
  The deep thoughts that dwell in the silence of heart.

  Too brief for our passion, too long for our peace,
  We repent, we abjure, we will break from our chain,-
  We will part, we will fly to - unite it again!

  Oh! thine be the gladness, and mine be the guilt!
  Forgive me, abored one! - forsake, if thou wilt;-
  But the heart which is thine shall expire undebased

  And stern to the haughty, but humble to thee,
  This soul, in its bitterest blackness, shall be:
  And our days seem as swift, and our moments more sweet,
  With thy by my side, than with worlds at our feet.

  One sigh of thy sorrow, one look of thy love,
  Shall turn me or fix, shall reward or reprove;
  And the heartless may wonder at all I resign -
  Thy lip shall reply, not to them, but to  m i n e.


  ÑÒÀÍÑÛ ÍÀ ÌÓÇÛÊÓ 

  Âåðñèÿ 1
  
  ß íè ñëîâîì, íè âèäîì, íè ñòîíîì òâîå 
  Èìÿ, âåðü ìíå, íå âûäàì: â íåì ãîðå ìîå. 
  Íî ñëåçà, ÷òî ãîðèò ó ìåíÿ íà ùåêå, 
  Ãðîì÷å ñëîâ ãîâîðèò î ñåðäå÷íîé òîñêå. 
 
  Ïóñòü ÷àñû íàøåé ñòðàñòè òàê áûñòðî ïðîøëè, 
  Ïóñòü îíè íàøå ñ÷àñòüå ñ ñîáîé óíåñëè,- 
  Íî íè äóìàòü î ìåñòè, íè ñâÿçü ðàçîðâàòü 
  Ìû íå ñìîæåì - è âìåñòå ìû áóäåì îïÿòü. 
 
  Òû ÷èñòà, î, ÿ âèæó: âèíîâåí ëèøü ÿ. 
  Òàê ïðîñòè æå, óéäè æå, áóäü âîëÿ òâîÿ. 
  ß íå çíàþ ïîêîÿ, ÿ âåñü èçíåìîã, 
  Òîëüêî ñåðäöå òâîå ÿ ðàçáèòü áû íå ìîã. 
 
  Ìîé ñóðîâûé è âëàñòíûé, ãîòîâûé ê áîðüáå 
  Ãîðäûé äóõ - íå íàïðàñíî ïîêîðåí òåáå: 
  Áåç òåáÿ ÿ äóøîþ âïàäàþ âî òüìó, 
  Íî êîãäà òû ñî ìíîþ - ìíå ñâåò íè ê ÷åìó. 
 
  Ìíå âàæíåé ïîíåâîëå  óêîðèçí è íàãðàä
  Êàæäûé ñòîí òâîåé áîëè,  êàæäûé ëþáÿùèé âçãëÿä.
  Ïóñòü ÷óæèå íàñ âñòðåòÿò  óäèâëåíüåì òóïûì,-
  Òâîè ãóáû îòâåòÿò  òîëüêî  ì í å - íî íå  è ì.


  ÑÒÀÍÑÛ ÍÀ ÌÓÇÛÊÓ 
 
  Âåðñèÿ 2.

  Íåò, íè âçäîõîì, íè ñòîíîì â òîñêå
  ß íå âûäàì äðóãèì íàøó òàéíó.
  Ëèøü ñëåçîé, ÷òî ãîðèò íà ùåêå,
  Ãîðå÷ü ñåðäöà ïðîðâåòñÿ ñëó÷àéíî.

  Ãîëîñ ñòðàñòè óìîëê, è ïîêîé
  Äëèòñÿ äîëãî, íî çíàþ, ÷òî ñíîâà
  Ìû îäíàæäû ñîéäåìñÿ ñ òîáîé
  Òàê, êàê ñ ìóçûêîé ñõîäèòñÿ ñëîâî.

  ß âèíû ñ ñåáÿ ñíÿòü íå ìîãó,
  Íî ïðîñòè - è îñòàâü ìåíÿ íûíå.
  Î, ÿ ñåðäöå òâîå ñáåðåãó
  Â ìîåì ñåðäöå ñâÿòåå ñâÿòûíè.

  Ïóñòü ìîé äóõ íåïðåêëîííûé ñóðîâ,-
  ß ïîêîðåí òåáå, äîðîãàÿ,
  Æèçíü îòäàòü çà ìãíîâåíüå ãîòîâ,
  Öåëûé ìèð áëèç òåáÿ çàáûâàÿ.

  Òâîå ãîðå, òâîé ëþáÿùèé âçîð -
  Ëèøü îíè ìíå óêîð è íàãðàäà.
  Òàê îòâåòü ìíå! È ïîáîêó âçäîð
  Òåõ ÷óæèõ, êîãî ñëóøàòü íå íàäî.




  REMIND ME NOT

  Remind me not, remind me not,
    Of those beloved, those vanish'd hours,
      When all my soul was given to thee;
  Hours that may never be forgot,
    Till Time unnerves our vital powers,
      And thou and I shall cease to be.

  Can I forgot - canst thou forget,
    When playing with thy golden hair,
      Quick thy fluttering heart did move?
  Oh! by my soul I see thee yet,
    With eyes so languid, breast so fair,
      And lips, though silent, breathing love.

  When thus reclining on my breast,
    Those eyes threw back a glance so sweet,
      As half reproach'd yet rais'd desire,
  And still we near and nearer prest,
    And still our glowing lips would meet,
      As if in kisses to expire.

  And then those pensive eyes would close,
    And bid their lids each other seek,
      Veiling the azure orbs below;
  While their long lashes' darken'd gloss
    Seem'd stealing o'er thy brilliant cheek,
      Like raven's plumage smooth'd on snow.

  I dreamt last night our love return'd,
    And, sooth to say, that very dream
      Was sweeter in its phantasy,
  Than if for other hearts I burn'd,
    For eyes that ne'er like thine could beam
      In Rapture's wild reality.

  Then tell me not, remind me not,
    Of hours which, though for ever gone,
      Can still a pleasing dream restore,
  Till thou and I shall be forgot,
    And sensless, as the mouldering stone
      Which tells that we shall be no more.



  Î ÍÅ ÍÀÏÎÌÈÍÀÉ, ÌÎËÞ

  Î íå íàïîìèíàé ìíå, íåò,
    ×àñîâ, êîãäà ÿ áûë ñ òîáîé:
      Íàì èõ áëàæåíñòâà íå çàáûòü,
  Ïîêà ìû íå îñòàâèì ñâåò
    Â äåíü, íàì íàçíà÷åííûé Ñóäüáîé,
      Ïîêà íå ïåðåñòàíåì áûòü.

  Âñå ïîìíþ ÿ, âñå ïîìíèøü òû:
    Ðóíî âîëîñ â ðóêàõ ìîèõ,
      Òâîé òîìíûé âçîð è æàð â êðîâè.
  Äóøà ìîÿ! òâîè ÷åðòû -
    ß áóäòî ñíîâà âèæó èõ,
      È ãóáû, æäóùèå ëþáâè,

  Êîãäà íà ãðóäü ñêëîíÿñü êî ìíå,
    Â ñàìÎì æåëàíèè ÷èñòà,
      Ïîðîé òû ïîðûâàëàñü ïðî÷ü;
  Â òîò ìèã îáúÿòèé â òèøèíå,
    Êîãäà èñêàëè óñò óñòà,
      ×òîá â ïîöåëóå èçíåìî÷ü.

  Òîãäà ïå÷àëüíûå ãëàçà
    Â ãóñòîé òåíè òâîèõ ðåñíèö
      Ñìåæàëèñü ëåïåñòêàìè âåê;
  Çðà÷êîâ ñêðûâàëàñü áèðþçà,
    Êàçàëîñü: ïåðüÿ ÷åðíûõ ïòèö
      Óïàëè íà áëåñòÿùèé ñíåã.

  ß ïðîøëîé íî÷üþ âèäåë ñîí:
    Ëþáîâü âåðíóâøàÿñÿ - íàñ
      Íàøëà îïÿòü... î ìèëûé áðåä! 
  Ìíå áûë îòðàäíåé æèçíè îí:    
    Ó òîé, êîãî ëþáëþ ñåé÷àñ,
      Â î÷àõ òàêîãî ñâåòà íåò.

  Òàê íå íàïîìèíàé î òîì,
    ×òî, ìèíîâàâ, íàì âîçâðàòèò
      Â ìå÷òàõ áûëûå âðåìåíà,
  Ïîêà çàáâåíüå íå íàéäåì
    Ïîä êàìíåì íàäìîãèëüíûõ ïëèò,
      Õðàíÿùèõ íàøè èìåíà.



   FAREWELL TO THE MUSE
 
   Thou Power! who hast ruled me through Infancy's days
     Young offspring of Fancy, 'tis time we should part;
   Then rise on the gale this the last of my lays,
     The coldest effusion which springs from my heart.

   This bosom, responsive to rapture no more,
     Shall hush thy wild notes, nor implore thee to sing;
   The feelings of childhood, which taught thee to soar,
     Are wafter far distant on Apathy's wing.

   Though simple the themes of my rude flowing Lyre,
     Yet even these themes are departed for ever;
   No more beam the eyes which my dream could inspire,
     My visions are flown, to return,- alas, never!

   When drain'd is the nectar which gladdens the bowl,
     How vain is the effort delight to prolong!
   When cold is the beauty which dwelt in my soul,
     What magic of Fancy can lenghten my song?

   Can the lips sing of Love in the desert alone,
     Of kisses and smiles which they now must resign?
   Or dwell with delight on the hours that are flown?
     Ah, no! for those hourse can no longer be mine.

   Can they speak of the friends than I lived but to love?
     Ah, surely Affection ennobles the strain!
   But how can my numbers in sympathy move,
     When I scarcely can hope to behold them again?

   Can I sing of the deeds which my Fathers have done,
     And rise my loud harp to the fame of the Sires?
   For glories like theirs, oh, how faint is my tone!
     For Heroes' exploits how unequal my fires!

   Untouch'd, then, my Lyre shall reply to the blast -
     'Tis hush'd; and my feeble endeavours are o'er;
   And those who have heard it will pardon the past,
     When they know that its murmurs shall vibrate no more.

   And soon shall its wild erring notes be forgot,
     Since early affection and love is o'ercast:
   Oh! blest had my Fate been, and happy my lot,

   Farewell, my young Muse! since we now can ne'er meet;
     If our songs have been languid, they surely are few:
   Let us hope that the present at least will be sweet -
     The present - which seals our eternal Adieu.



   ÏÐÎÙÀÍÈÅ Ñ ÌÓÇÎÉ 
   
   Âåðñèÿ 1 
  
   Î Ìóçà, ÷åé ïðîìûñåë ñ äíåé ìîëîäûõ 
     Ìåíÿ íàïðàâëÿåò, ìå÷òîé îäàðèâ! 
   Ïðîñòèìñÿ! Ðàçâåé æå ïî âåòðó ìîé ñòèõ, 
     Óãðþìîãî ñåðäöà ïîñëåäíèé ïîðûâ. 
 
   Õîëîäíàÿ ãðóäü íåäîñòóïíà, ïîâåðü, 
     Âîñòîðãàì, ïðèçûâàì,- è ïåñåí íå æäåò. 
   Ãëóõèì áåçðàçëè÷üåì ñìåíèëñÿ òåïåðü 
     Ñ÷àñòëèâûé, òîáîé îêðûëåííûé ïîëåò. 
 
   Óâû, áåçûñêóñíàÿ Ëèðà ìîÿ! 
     Ïðîñòûå íàïåâû òâîè íå ñëûøíû. 
   Óæ ìíå íå ñèÿþò òå î÷è, ãäå ÿ 
     Èñêàë âäîõíîâåíüÿ; ðàçâåÿíû ñíû. 
 
   Êîãäà èññÿêàåò íåêòàð, è ïóñòà 
     Çàçäðàâíàÿ ÷àøà - êàê ïðàçäíèê ïðîäëèòü? 
   È åñëè â äóøå óìåðëà êðàñîòà, 
     Òî ïàìÿòü íå ñìîæåò åå çàìåíèòü. 
 
   Íå â ñèëàõ óñòà îäèíîêèå ïåòü 
     Óëûáêè, ëîáçàíüÿ ìèíóâøåãî äíÿ. 
   Âçëåòåòü íà ìèíóòó - íå çíà÷èò ëåòåòü. 
     Àõ, ýòè ìèíóòû ïðîøëè äëÿ ìåíÿ. 
 
   Îòêðûòüñÿ ëü äðóçüÿì, ÷òî æèâó, íå ëþáèì? 
     Ñî÷óâñòâèå ãîðå ñìÿã÷èëî á, êàê çíàòü. 
   Íî ÷åì ÿ îòâå÷ó íà ïðåäàííîñòü èì, 
     Êîãî íå íàäåþñü óâèäåòü îïÿòü? 
 
   Âîñïåòü ñâîèõ ïðåäêîâ? Ïîñìåþ ëè ÿ? 
     Èõ ïîäâèãîâ ãðîìêèõ, èõ ãîðäûõ òðóäîâ, 
   Èõ ñëàâû,- äîñòîéíà ëè àðôà ìîÿ? 
     Íè÷òîæåí ìîé äàð ïðåä ãåðîéñòâîì Îòöîâ. 
 
   ß ñòðóí íå êàñàþñü. Ëèøü âåòåð íà ìèã 
     Â íèõ ýõî ðàçáóäèò... è ñòèõíåò îíî. 
   Ê ÷åìó è ïûòàòüñÿ? Ïóñòü òðåïåòà èõ 
     Óçíàòü íà çåìëå íèêîìó íå äàíî. 
 
   È ñêîðî çàáóäóòñÿ çâóêè ìîè,- 
     Êàê òîëüêî ëþáîâü ïîçàáóäåò ìåíÿ. 
   Íî ñ÷àñòëèâ ìîé æðåáèé, êîëü òðåïåò ëþáâè 
     Äóøà íå çàáóäåò, äî ñìåðòè õðàíÿ. 
 
   Ðàññòàíåìñÿ, Ìóçà ìëàäåí÷åñêèõ äíåé! 
     Ìû ïåëè î ãîðüêîì. Ïîðà çàìîë÷àòü. 
   Ïðèìè ýòó íåæíóþ ïåñíþ. Íà íåé 
     Ïðîùàíüÿ ëåãëà ðîêîâàÿ ïå÷àòü. 


 
   ÏÐÎÙÀÍÈÅ Ñ ÌÓÇÎÉ 

   Âåðñèÿ 2 

   Î Ìóçà, êîìó áûë ïîñëóøåí ñ ìëàäåí÷åñêèõ äíåé
   Íàèâíûé ìå÷òàòåëü! Íàì âðåìÿ ðàññòàòüñÿ ïðèøëî. 
   Ïîñëåäíþþ ïåñíþ âîçüìè - è ïî âåòðó ðàçâåé. 
   Â íåé âñå ìîå ñåðäöå, è áèòüñÿ åìó òÿæåëî. 
 
   Â õîëîäíîé ãðóäè òåáå îòêëèêà áîëåå íåò, 
   Â íåé óìåðëè çâóêè, îíà òâîèõ ïåñåí íå æäåò. 
   Äóøà, ÷òî ðâàëàñü â ýìïèðåè ñ ðåáÿ÷åñêèõ ëåò, 
   Íà êðûëüÿõ Àïàòèè ñâîé äîâåðøàåò ïîëåò. 
 
   Áûëà áåçûñêóñíîþ áåäíàÿ Ëèðà ìîÿ, 
   Íî áîëüøå ïðîñòûå íàïåâû åå íå ñëûøíû. 
   Óæå äëÿ ìåíÿ íå ëó÷àòñÿ òå î÷è, ãäå ÿ 
   Èñêàë âäîõíîâåíèé; ðàññåÿíû ïðåæíèå ñíû. 
 
   Êîãäà èñòîùèëñÿ íåêòàð, êîãäà ÷àøà ïóñòà,- 
   Íàïðàñíû óñèëüÿ ìèíóâøóþ ðàäîñòü ïðîäëèòü. 
   È åñëè îäíàæäû â äóøå óìåðëà êðàñîòà, 
   Òî âîîáðàæåíüå íå â ñèëàõ åå çàìåíèòü. 
 
   Óñòà îäèíîêèå,- èì ëè âîññëàâèòü Ëþáîâü, 
   Óëûáêè, ëîáçàíüÿ, êîòîðûõ íå çíàþò îíå? 
   Çàæå÷üñÿ ìãíîâåíüåì - íå çíà÷èò âåðíóòü òåáÿ âíîâü, 
   Âîñòîðã âäîõíîâåíüÿ, êîãäà-òî êèïåâøèé âî ìíå. 
 
   Äðóçüÿì ðàññêàæó ëè î òîì, ÷òî æèâó, íå ëþáèì? 
   Ñî÷óâñòâèå èõ ìîþ ìóêó ñìÿã÷èëî á, êàê çíàòü. 
   Íî ðóêîïîæàòüåì ìîãó ëè îòâåòèòü ÿ èì, 
   Êîãî íå íàäåþñü êîãäà-ëèáî âñòðåòèòü îïÿòü? 
 
   Ïîñìåþ ëü âîñïåòü ãîðäåëèâóþ äîáëåñòü Îòöîâ, 
   Î ïîäâèãàõ Ïðåäêîâ âåñòè ãðîìîãëàñíóþ ðå÷ü? 
   Íåò, ìîùíîãî ãèìíà, äîñòîéíîãî äðåâíèõ ïåâöîâ, 
   Èç ñòðóí ìîåé àðôû, óâû, ÿ íå â ñèëàõ èçâëå÷ü. 
 
   ß Ëèðó îñòàâèë. Ëèøü âåòðó, òîñêëèâî çâåíÿ, 
   Îòêëèêíåòñÿ ñòîíîì îíà - è çàìîëêíåò. Ëþáîé, 
   Êòî ýõî ðàññëûøèò,- óæå íå îñóäèò ìåíÿ, 
   Ïîíÿâ, ÷òî åé áîëüøå íå ïåòü ïîä ìîåþ ðóêîé. 
 
   Ïîãëîòèò çàáâåíüå íåâåðíûå çâóêè åå 
   Êàê òîëüêî äðóçüÿ è ëþáîâü ïîçàáóäóò ïåâöà. 
   Íî ÿ áóäó ñ÷àñòëèâ õîòÿ áû óæ òåì, ÷òî ìîå 
   Ïîãàñøåå ñåðäöå èõ òðåïåò õðàíèò äî êîíöà. 
 
   Î Ìóçà! ñ òîáîé ÿ íå âñòðå÷óñü â ãðÿäóùèå äíè. 
   Íåìíîãèå ïåñíè, ÷òî ñïåëè ìû, áûëè ãðóñòíû. 
   Ïðèìè æ ýòè íåæíîñòüþ ïîëíûå çâóêè. Îíè 
   Ïå÷àòüþ ïðîùàíüÿ íàâåêè çàïå÷àòëåíû. 




   ON THIS DAY I COMPLETE 
   MY THIRTY-SIXTH YEAR
 
   'T is time this heart should be unmoved,
     Since others it hath ceased to move:
   Yet, though I cannot be belove,
         Still let me love!

   My days are in the yellow leaf;
     The flowers and fruits of Love are gone;
   The worm, the canker, and the grief
          Are mine alone!

   The fire that on my bosom preys
     Is lone as some Volcanic isle;
   No toch is kindled at its blaze -
          A funeral pile.

   The hope, the fear, the jealous care,
     The exalted portion on the pain
   And power of love, I cannot share,
          But wear the chain.

   But 't is not  t h u s - and 't is not  h e r e -
     Such thoughts should shake, my soul, nor  n o w
   Where Glory decks the hero's bier,
          Or binds his brow.

   The Sword, the Banner, and the Field,
     Glory and Greece, around me see!
   The Spartan, born upon the shield,
          Was not more free.

   Awake (not Greece - she  i s  awake!) 
     Awake, my spirit! Thing through  w h o m
   The life-blood tracks its parent lake,
          And then strike home!

   Tread those reviving passions down,
     Unworthy manhood! - unto thee
   Indifferent should the smile or frown
          Of Beauty be.

   If thou regret'st thy youth, why live?
     The land of honourable death
   Is here: - up to the Field, and give
          Away the breath!

   Seek out - let often sought than found -
     A soldier's grave, for thee the best;
   Then look around, and choose the ground,
          And take the Rest.


   Â ÒÎÒ ÄÅÍÜ, ÊÎÃÄÀ ÌÍÅ ÈÑÏÎË-
   ÍÈËÎÑÜ ÒÐÈÄÖÀÒÜ ØÅÑÒÜ ËÅÒ 

   Âåðñèÿ 1.
   
   Îêàìåíåé, î ñåðäöå: âíîâü
     Òåáå íå ïîòðÿñòè ñåðäöà.
   Íî ïóñòü ÿ íå ëþáèì,- Ëþáîâü -
         Óäåë ïåâöà!

   Æåëòååò îñåíü íàäî ìíîé,
     Îïàë è öâåò Ëþáâè, è ïëîä.
   Ìåíÿ ëèøü ñêîðáü - äà ÷åðâü çåìíîé
         Â ìîãèëå æäåò.

   Îãîíü, êèïÿùèé ñ äàâíèõ ïîð
     Â ãðóäè - Âóëêàí íà ëîíå âîä.
   Íå ñâåòî÷ - æåðòâåííûé êîñòåð,
         Íå ãðååò - ææåò.

   Áîÿçíü, íàäåæäó, ðåâíîñòü, âëàñòü
     Ëþáâè - ìíå íå ñ êåì ðàçäåëèòü;
   ß äîëæåí äíåì è íî÷üþ ñòðàñòü,
         Êàê öåïü âëà÷èòü.

   Íåò! ÷àñ íå òîò - è êðàé íå òîò:
     Òîñêå è æàëîáàì êîíåö.
   Çäåñü Ñëàâà ñàâàí òâîé ñîòêåò,
         Ñïëåòåò âåíåö.

   Îðóæüå, ñòÿãè â âûñîòå,
     Ýëëàäû ñëàâíûå ïîëÿ!
   Ñïàðòàíöà íà åãî ùèòå
         Âîëüíåå ÿ!

   Âîññòàíü, âîññòàíü (Àôèíà æäåò!) -
     Âîññòàíü, ìîé äóõ, è ïðîñëåäè
   Îòêóäà òâîé âåäåòñÿ ðîä,-
         È â áîé èäè!

   Ïîðûâ ñòðàñòåé ïðåîäîëåâ,
     Â õîëîäíîé çðåëîñòè îòðèíü
   È îäîáðåíèå, è ãíåâ
         Áûëûõ áîãèíü.

   È åñëè þíîñòü íå âåðíåøü,-
     Ïîæåðòâóé ÷åñòè æèçíü ñâîþ.
   Ñ òîáîþ Ãðåöèÿ. Íó ÷òî æ,-
         Óìðè â áîþ.

   Ìîãèëà - âîò áîéöà óäåë.
     Íåò äëÿ òåáÿ ñóäüáû äðóãîé.
   Áóäü ñìåë. È òàì, ãäå ñàì õîòåë,-
         Íàéäè ïîêîé.



   Â ÒÎÒ ÄÅÍÜ, ÊÎÃÄÀ ÌÍÅ ÈÑÏÎË-
   ÍÈËÎÑÜ ÒÐÈÄÖÀÒÜ ØÅÑÒÜ ËÅÒ 

   Âåðñèÿ 2.
 
   Ïîðà çàìêíóòüñÿ, ñåðäöå, ðàç äðóãèì
   Óæ òû íå â ñèëàõ ïîòðÿñòè ñåðäöà.
   Íî ÿ õî÷ó - ïóñêàé ÿ íå ëþáèì -
        Ñáåðå÷ü ëþáîâü ïåâöà.

   Ìåëüêàþò äíè, êàê æåëòàÿ ëèñòâà,
   Óâÿë è öâåò ëþáâè, è çðåëûé ïëîä.
   Ñêîðáü çàÿâëÿåò íàäî ìíîé ïðàâà,
        È ÷åðâü â ìîãèëå æäåò.

   Òîò ïëàìåíü, ÷òî, íå îñâåùàÿ ìðàê,
   Òåðçàåò ãðóäü - âóëêàí ñðåäè ìîðåé.
   Òî æåðòâåííûé êîñòåð, à íå ìàÿê,
        Òî àä äóøè ìîåé.

   Åùå íàäåþñü, ìó÷àþñü, ëþáëþ,
   Ñòðàøóñü, ðåâíóþ, ïëà÷ó - íî âïîëíå
   Óæå íè ñ êåì ñòðàñòåé íå ðàçäåëþ.
        Èõ öåïü ëåæèò íà ìíå.

   Íåò! Ïóñòü ìîé äóõ âîëíåíüå íå ñìóòèò
   Òåïåðü è çäåñü; çäåñü ñëàáîñòü íè ê ÷åìó:
   Çäåñü Ñëàâà ãðîá ãåðîÿ îñåíèò
        Èëü äàñò âåíåö åìó.

   Ìå÷è, çíàìåíà ñëàâû - è êðóãîì
   Ýëëàäû ìèëîé äðåâíÿÿ çåìëÿ.
   È Ñïàðòû ñûí, ðîæäåííûé ñî ùèòîì,
        Áûë íå âîëüíåé, ÷åì ÿ!

   Âîñïðÿíü (íå Ãðåöèÿ, èáî îíà
   Âîñïðÿëà),- äóõ áîðöà âî ìíå âîñïðÿíü,
   È êîðåíü ñâîé ïðîçðåâ ñêâîçü âðåìåíà,
        Ñìåëåé ëåòè íà áðàíü!

   Òàê, âîçìóæàâ, èãðóøêîþ ñòðàñòåé,
   Âîëíåíèé, ÷óâñòâ - óæå íå áóäåøü òû,
   È óáåæèøü ñîáëàçíîâ è ñåòåé
        Êîâàðíîé Êðàñîòû.

   È åñëè þíîñòü íå âåðíåøü,- òîãäà
   Çà÷åì è æèòü? Îñòàòîê æèçíè âåñü
   Íà ïîïðèùå ñîëäàòñêîãî òðóäà
        Ñëîæè òåïåðü è çäåñü.

   Âçãëÿíóâ âîêðóã, - íà ïîëå ãðîçíûõ ñå÷
   Ñàì èçáåðè (çàâèäåí æðåáèé òâîé!),
   Ãäå ïðåëîìèòü ñâîé ìå÷,- è â çåìëþ ëå÷ü,-
        È îáðåñòè ïîêîé.