Дуб и Утес

Над речкой бурною Утес               
застыл, надев снегов шелка.
Могучий Дуб на нем возрос,
они сроднились за века.
Познали вместе ярость бурь,
морозы долгих, снежных зим.
Сияла им небес лазурь,
ласкало солнце-пилигрим.

Вдвоем, сполна несли свой крест –
крест искупления греха.
И с неба лился благовест,
скрепив их «правду» на века.
Отважный, чудо-исполин,
обняв мир кроною, седой,
в тиши небес, совсем один,
вел разговор с немой луной...

Ступив корнями на карниз,
прервав стремительный полет,
над краем пропасти завис,
свобода манит и зовет.
Зовет испить последний миг,
так, чтоб бурлила в жилах кровь.
Сорваться вниз… Безмолвный крик…
Полет… И вечная любовь.

Корнями он давно ослаб -
не держит боле их гранит.
Я жизни долгой пленник, раб,
но срок пришел, судьба сулит
мне смерть меж гибельных камней.
И я умру в них, не страшась.

Прерву свой бег бессчетных дней -
пришла пора во мглу упасть.
Исполню свой последний долг
и смерть найду в ревущей мгле.
Я славно жил, знал в жизни толк,



найду покой в сырой земле.
Лишь об одном жалею я -
Утес останется один.
Разделит кто с ним радость дня?
Уважит кто покой седин?

Кто скрасит долгой жизни путь?
От одиночества спасет?
Судьбы кто обозначит суть?
Кто в даль столетий поведет?
Дай Бог, Орел гнездо совьет.
Растопит лед угрюмых скал
теплом груди и воспоет,
то, что напрасно годы ждал -

рожденье новой жизни, след
в утробе умерших корней.
И память благодарных лет
ростком пробьется меж камней…
Он упадет в одну из бурь.
Застонет раненый Утес.
Нахмурит лоб небес лазурь         
и упадет потоком слез.

Подхватит труп его река
и будет мять, ломать, крушить,
и будет бить о берега,
в бессильной ярости души.
И выбросит на тихий плес
скелет израненных ветвей.
И будет каменный Утес
стоять один в бреду ночей.