Выжил

Какого-то мартобря
   Проснулся на грязном диване.

На хате
Институтского кореша   
Четвёртый сезон
Мы хлебали сивуху,
Закусывали чем попало,
Захламляли друг другу сознание
Отсебятиной, околесицей, тарабарщиной.

Третий обездоленный спонсор
Из нашей
Внештатной убогой тусовки
Бухал втрое больше,
Но лик по сей день моложавый-
Генетика, хули!
Пусть он был безмерным балбесом,
Беспечным балбесом-
Умел козырнуть не рублём,
Но талантом.
А я, сочиняя стихи,
Курил до колючего кашля
И масляных слёз.

Первый часто недоговаривал,
Второй не реже переговаривал:
Диалог
Напоминал прозу Берроуза,
Монолог-
Болконского под барбитуратами.
Разношерстные буквы
В завитках модуляции
Складывались в квадратное уравнение
Покытосеменной устной мысли.

…Пил до похмелья
Не я один, но чаще- я.
Множество знакомых
Обзавелись противопохмельным иммунитетом,
Поскольку
Годовой литраж
Потребляемых вино-водочных
Зашкаливал за планку
Здравого смысла и здорового мазохизма,
Но при ежедневном
Потреблении сего
В равных количествах
Организм
Роднится
С вредоносным зельем.
Тем двоим я часто говорил об этом,
И каждый раз вырубался спьяну-
Утром просыпаясь на грязном диване
Болел головой и душой. Но я выжил.