Легенды других миров. Чайка

Мой город был пустошью серых громадин
Средь мрачных обрывистых скал.
Там жили лишь только наживы за ради,
А я же иного искал.

Далёкие страны и звёздные бриги
Мне чудились. К чёрту покой!
И как-то в одной удивительной книге
Прочёл я о бездне морской.

И пенились чувства в груди днём и ночью,
И молча взывала душа.
Тогда-то к свободе от жизни порочной
Я сделал решительный шаг.

Я был не один, кто читал эту книгу,
Кто зов на себе ощутил.
Мы сбросили серости нашей вериги,
И выбор осознанным был.

Сбежали, плевав на людские законы,
Забыв о родной стороне.
Мы шли через горы, и ветер солёный
Пел песнь о морской глубине.

И каждый из нас верил древним преданьям
О том, что коснувшись воды
На грани прилива у врат океана
Под утренним взглядом светил,

Он станет крылатым, поднимется в небо
И небо сумеет познать.
И где б ни носило его, где б он не был -
Отныне он сможет летать.

Но только одно говорилось в легенде -
До моря дойти нелегко.
И не было это ошибкой иль бредом,
Мы впрямь добирались с трудом.

Нас жалили змеи, съедали обрывы,
Болота дарили чуму,
И вот суждено до конца пути было
Добраться лишь мне одному.

И я свой зарок, не промедля, исполнил,
Отважным желаньем горя.
Я пал на колени в холодные волны
И море объяло меня.

И небо разверстой сияющей раной
Застыло, и солнце взошло,
И замерли звуки внутри океана,
И к небу рванулось крыло.

И болью в лопатках откликнулось тело
На песни небес и воды.
И мне умереть наяву захотелось
От силы и тяжести крыл.

Бутонами перья на них распускались,
Сочилась сквозь поры руда.
Я чувствовал - тонкие кости ломались,
Срастаясь потом без труда,

И плавилась кожа, и множились раны,
А в небе играла гроза.
Не в силах всё вынести, гасло сознанье
И тьма застилала глаза.

...Мне было видение в это мгновенье -
Обрывистый берег крутой
И белые птицы, как сонм привидений,
Кружащиеся над водой.

И только сомнение тронуло душу,
И отзвуком съёжился гром...
И я осознал свою новую сущность
И неба коснулся крылом.

февраль 2012