Посвящение Зинке

Облегчение сменилось болью, а на улице тепло и сыро.
Ты меня встречала хлебом-солью, с бодуна – рассолом и кефиром. 
Хороша была моя голуба, только, нафига нужна такая!
И не жаль мне, что дала ты дуба, в одиночку самогон лакая.
Загудели трактора на пашне, разбудили петухи на зорьке,
Никогда теперь уже не дашь мне из заначки ты стеклянку горькой.
Никогда уж не услышу боле голос твой, пронзительно визглявый.
Горячо стремился я на волю, только не сладка теперь халява.
Думал я, что на двоих накладно нам делить одну мою получку,
А теперь казалось бы: и ладно! Не такой уж ты была змеючкой.
Ах, какие щи ты мне варила! Не едал я сроду их вкуснее.
Правда, если что-то говорила, то не слышал ничего гнуснее.
Но о мертвых ведь нельзя плохое, вот и я поплачу на могилке.
Ты и так наслушалась с лихвою правды-матки, сидя за бутылкой.
Говорил, что вредная поганка и считал ТЕБЯ недугом главным,
Но забыл, как милой хулиганкой полюбил за нрав лихой, забавный.
Я достану фотки из буфета, в девках ты была симпотной даже,
Вся в кудряшках и при марафете, нынче о тебе того не скажешь.
Извела тебя твоя житуха, да и я, шельмец, попортил нервов.
То с похмелья, то опять под мухой, то любимой называл,то стервой,
Совесть не дает теперь  покоя... Ну поШто  ты упилАсь до смерти?!
Обо мне совсем не беспокоясь... Как один Я в этой круговерти?