Они живые

   А те из ста пятидесяти, которые остались,  крепко спали, когда мы пришли, и ничто не могло их покой побеспокоить.
Тихие, с опущенными пантографами, они стояли, отражая в стёклах последние лучи заходящего солнца.

   Совсем  скоро  для 25-ти из них какая-то  ночь окажется последней.
Они проснутся, оглянутся в последние свои минуты по сторонам,
посмотрят в последний раз на товарищей…
И после этого их разрежут на кусочки, их немой крик никто не услышит, а их боль, возможно, покатится слезой из чьих-то глаз…
Они все знают о том, что их ждёт, но они не бегут, тихо ожидая завершения своих дней, оставаясь преданными людям до конца.
Их двери гостеприимно открыты, приглашая внутрь.

   Яркая луна спряталась за облаками, а трамвайки досматривают очередной сон.
 Вот их изготовили, вот первые дни их жизни, обкатка, вот они едут сюда, в этот город, на поезде, вот им присвоили номерок, вот они, гордо его неся,
впервые выходят на маршрут; а вот 2000-е годы, спарки расцепляют, их разлучают друг с другом, вот они уже ездят по одному;
а вот, прошло время, и их загнали сюда и больше никогда не выпустили на маршрут, а они ждали, это ведь было смыслом жизни…
Прошел не один год, они общаются с теми, кто ещё ездит по улицам, обсуждают последние новости
– вот закрыли 30-ый маршрут, вот, продлили 12-ый…
а вот кого-то поцеловала машина, и он стоит теперь на ремонте.
 
   Грохот, скрежет… что случилось? Сон прервался, голоса…

– Теперь его!

   Последнее, что он видел, это как подняли его над землёй,
грустные и испуганные лица друзей, которые могли лишь наблюдать за происходящим…
затем – сильная боль, в глазах потемнело… и тишина…

   Его убили, а вскоре то же самое произошло и с 24 остальными.
От них остались лишь кое-какие запчасти, фотографии и воспоминания.
И частичка каждого из них осталась жить у нас в сердцах.

Внутри каждого из нас трамвай. Береги его.