Он сядет в вагон...

Он сядет в вагон - то ли местного, то ли экспресса.
Задумчивым взором уставится в темную даль.
Один из великих сказал, что вся Жизнь - это пьеса.
И Он эту пьесу чертовски искусно играл.

С азартом и пылом Он пробовал новые роли,
порой позволяя экспромту собою владеть.
Играл добряков, подлецов, идиотов, героев.
Сгорал от желанья, когда не хотелось хотеть.

Порой за уроки циничной, распущенной Сцены,
которую Он каждой клеткой своею любил,
которая много пила и погрязла в изменах,
Он телом своим и души чистотою платил.

Со временем он научился под яркою маской
скрывать свои чувства и слыть равнодушным и злым.
Он верить давно перестал и в реальность, и в сказки,
но каждую ночь почему-то молился святым.

И кто-то могучий, а может быть даже и властный,
услышав молитвы Актера с пропащей душой -
душой почерневшей, смятённой, но все еще страстной -
решил в его пьесу добавить актрису Любовь.

Роскошная женщина – модная стрижка и брюки.
Пальто цвета кофе и, кажется, шаль на плечах.
Изящные брови и тонкие бледные руки ...
Он женщин таких в своей жизни еще не встречал.

Ах, как хорошо Она с ролью своею справлялась.
Искусно влекла, обещая блаженство ночей.
Она этой ролью жила, а не просто кривлялась.
А Он представлял её голой в мерцаньи свечей.

В сценарии, что написали для них режиссеры,
любовная сцена короткою очень была.
А после пошла раскадровка скандала и ссоры,
из-за которых Она, хлопнув дверью, ушла.

Бессмысленно стало играть. Его силы иссякли.
Зачем вновь и вновь выходить на чужие подмостки?
Зачем оставаться героем в бездарном спектакле,
где реплики или скупы, или слишком громоздки?

Он сядет в вагон то ли местного, то ли экспресса.
Невидящим взглядом уставится в темную даль.
Один из великих сказал, что вся Жизнь - это пьеса.
И этот великий своим утвержденьем не лгал.

28 февраля 2012