Услышать молчание... роман в письмах

ПИСЬМО ПЕРВОЕ
Владивосток, 18 июня 2010 г.
Привет Вероника… или лучше здравствуй, теперь, после всего, что произошло, я даже не знаю как начать и какие слова употребить. Раньше я не мог делать этого от огромной любви к тебе, затуманивающей мой рассудок, а теперь оттого, что не могу обличить свои мысли в предложения, которые бы тебя не обидели. Знаешь, несмотря на то, что ты сделала, несмотря на твой сложный характер, я по-прежнему испытываю некие чувства по отношению к тебе. Они незаметны и едва уловимы для окружающих и для самого меня, но стоит задеть невидимую струну в моем сердце, как они выплескиваются наружу подобно тому вину, которое ты вылила на меня в нашу первую ссору. Вчера такой невидимой струной стала моя прогулка по …. парку, месту нашей первой встречи. Наверно, именно благодаря ей я вообще решился написать это письмо.
Вспоминая два года нашей любви и дружбы, я не могу сдерживать слезы и в то же время улыбку, невольно проступающую на моих, как ты всегда говорила «по-настоящему мужских» губах. Ведь эти два года можно разделить на две части: первая – это наши бессонные ночи, гуляния под звездами, развлечения в компании друзей и вторая: твои постоянные допросы, наши ссоры, и еще много всего нехорошего.
Для всех ты всегда была жертвой, и я тоже не сразу тебя раскусил. Ты вечно прикидывалась несчастной, а сама плела непонятные интриги за чужой спиной. Мне это очень не нравилось, но я молчал ради наших отношений. А ты. Ты никогда не сдерживала себя. В тот день, когда мы расстались, ты сказала, что я - подонок и что тебе всегда не хватало моего внимания и ласки. Неужели все, что я делал не доказывало моей любви к тебе? Да, я никогда не умел выражать свои чувства словами, но разве мои поступки не говорили за себя?
«Подарить букет цветов – не значит показать любовь – скажешь ты» и с торжеством укажешь мне на все мои недостатки, которые ты так любила высмеивать на глазах у наших друзей. Ты всегда считала меня бесчувственной статуей, у которой есть только один плюс – красота. Кстати все кто у меня был после тебя, говорили, что моя внешность привлекала их в последнюю очередь. Конечно, ведь тебе не составляло никакого труда сделать так, чтобы все думали о тебе хорошо. В твоем арсенале были разные методы, включая самые низкие, которые только могут быть. Но самой большой твоей проблемой было неумение видеть большое в малом. Теперь мне даже кажется, что ты вообще была слепа.
Не думай, этим письмом я не хочу сделать тебе больно, я просто изливаю тебе душу, говорю то, что накопилось  в ней за все время наших отношений и время после них. Как то недавно мой друг спросил меня: «ты до сих пор ее любишь?». А я даже не смог ответить. Я отвел глаза к потолку и промямлил что-то невнятное. Этот вопрос заставил меня задуматься, люблю ли я тебя, и знаешь, я не могу найти ответа на него. А посему мне бы хотелось узнать, что ты чувствуешь. Я жду немедленного ответа, ведь сердечные дела нужно решать ежесекундно.
Я как будто застрял на одном месте и не могу сделать ни шагу. Пока я не выясню все, что меня интересует, я не смогу жить.

ПИСЬМО ВТОРОЕ
Южно-Сахалинск, 30 июня 2010г
Пока не выяснишь все, что интересует тебя…Господи, ты вечно думаешь о себе! Здравствуй, ошибка моей жизни…Ты не представляешь, чего мне стоило собраться с силами и ответить тебе на твое письмо. Ты знаешь что такое боль??? Дай угодаю…По-твоему, это просто громозкое слово с налетом пафоса. А для меня же это начинка всей моей жизни с тобой…каждого мгновения. Ты скажешь мне,что я как всегда преувеличиваю, что мы все-таки были счастливы. Да. Я не спорю. Мы были счастливы, но за эти мимолетне мгновения счастья я заплатила слишком всокую цену. Ты считаешь, что я сама во всем виновата. Да в чем же? В том, что ждала тебя днями и ночами, а ты пропадал на целые недели, потом появлялся с цветами и дорогими подарками и не понимал, почему же я злюсь на тебя. Мне никогда не нужны были твои нелепые подарки, мне нужен был ты! Твои вечные слова, что творческому человеку, такому как ты, нужны постоянные встряски и перемена обстановки, разрывали мне сердце, убивали мою любовь к тебе. Да…я не только любила…именно любИЛА тебя...я еще и глубоко уважала твое творчество, но всему есть предел. Я не смогла стать единственной твоей музой. Всегда чувствовала твои измены. Видела все в твои глазах, хоть ты и пытался скрыть их шалью слов. Довольно. Хватит. Кончено.
Только одного я не понимаю…Зачем ты написал мне это письмо? Неужели твое сердце тоскует? Боже…что я пишу, я же знаю, что это невозможно. Вероятно к его написанию тебя побудила собственная гордость. Ты винишь во всем меня, это в твоем репертуаре. Ты не можешь простить мне, что я поступила так с тобой, что я бросила тебя в очень трудный момент твоей жизни. Момент написания большой книги да еще и с глубоким творческим кризисом. Кстати, как там эта книга? Надеюсь, она удалась.
Возможно, ты мне не поверишь, но я недавно опубликовала свою книгу. Да..да..книгу. Ты правильно прочитал. В этой книге главным является рассказ, первым читателем которого был ты. Ты еще сказал мне тогда, что он написан слишком наивно и просто, что мне не стоит писать, два писателя не могут жить под одной крышей. Я не писала. Действительно считала, что мне не стоит этого делать, но, после расставания с тобой, мое творчество стало для меня спасением.
Ты вспомнил нашу первую встречу. Забавно. Я тоже ее вспоминала.  Мы тогда были совсем другие. Другим был ты. Ты был лучше. Прости меня, Сергей, но это так… Как ты радовался первой своей книге, ты хотел, чтобы все вокруг были счастливы вместе с тобой! Но, когда появились высокие оклады, большие заказы, циничные друзья, пьяные вечеринки, ушел мой Сережа, на его место пришел уже совсем другой Сергей.
 Надеюсь, что ты получил все, что хотел. Будь счастлив…

ПИСЬМО ТРЕТЬЕ
Владивосток, 4 июля 2010 г.
Быть счастливым? Ты правда веришь, что это возможно или опять притворяешься великодушной? Ты как обычно все перепутала и представила себя несчастной! Наверно, именно из-за этого мы и расстались. Ты говоришь, что ждала меня днями и ночами, но разве я не предупреждал тебя? Разве не говорил, что меня не будет определенное количество времени? А что насчет встрясок и перемен обстановки, так ты прекрасно знаешь, что они были мне нужны не потому, что я тебя не любил, а потому ты никогда не любила что-то менять, ты хотела всегда оставаться на установленном уровне. Если бы ты была хоть чуточку мудрее, то поняла бы, что невозможно написать и строки, когда вокруг тебя сплошное однообразие. Кстати, я действительно не могу поверить, что ты опубликовала ту книгу. Может это происходит потому, что я ни разу не слышал о ней в прессе?
А та большая книга, которую ты упомянула, как ни странно, удалась и хорошо пополнила мой счет в банке. А знаешь, почему я все же смог ее дописать? Да потому что я чувствовал себя свободным. Да, да свободным и не только в жизни, но и в творчестве! Эта свобода помогла понять мне, что жизнь с тобой была некой тюрьмой, но не тюрьмой, из которой хочется бежать, а наоборот, тюрьмой, из которой невозможно выбраться.
Ты говоришь, что не можешь поверить в тоску моего сердца. Я ни капли не удивлен. Ты никогда мне не верила. Ни единому слову! Тебе не кажется, что это довольно эгоистично с твоей стороны? Знаю. Не кажется! Но я не виню тебя в этом, ведь у каждого человека своя правда. Я только одного не могу понять, когда и вследствие чего в наших отношениях образовалась дыра. Сначала она была незаметной, но с каждым днем стала увеличиваться и теперь между нами не просто Татарский пролив, а бездна, бездна непонимания. Но знаешь, я верю, что ее можно уничтожить! И это не пафосные слова, это чистейшая правда. Да! Мне тебя очень не хватает, скажу больше, теперь я понял, что до сих пор люблю тебя. Я никогда не переставал это делать. Я полюбил тебя в момент нашей первой встречи и люблю до сих пор! Какой бы ты не была!
Сейчас сижу в своей новой огромной квартире и чувствую себя одиноким. Даже огромное количество моих друзей не спасает меня от этого страшного состояния. А все потому, что всем, кого я называю своими друзьями, нужны от меня только деньги и слава! Мне сейчас очень плохо, очень! В последнее время я стал думать о смерти. Представляешь, о СМЕРТИ! Это уже не лезет ни в какие ворота. Такими темпами я сойду с ума! Впрочем, тебе это не интересно, ведь ты любишь другого Сергея, не меня! Но знай, жизнь коротка, она подобна вспышке молнии, всего на долю секунды озаряющей ночной небосклон…

ПИСЬМО ЧЕТВЕРТОЕ
Южно-Сахалинск, 15 июля 2010г.
Да…жизнь коротка. Ты даже не представляешь себе насколько. Пишу тебе из больницы. Не думай, со мной все впорядке. Мой брат, Паша, попал в автомобильную аварию. Ты должен его помнить, он был у нас в гостях несколько раз. Веселее и жизнерадостнее человека я не встречала. Прости…я сейчас пишу несвязными фразами, не могу собрать мысли. В этой аварии он сильно ударился головой, сейчас он без сознания, врачи толком ничего не говорят. А я не могу смотреть на лежачего Пашку и слышать, что они делают все, что в их силах, что нужно надеяться на лучшее, что мое присутствие здесь необязательно. Похоже я им всем надоела со своими распросами и заплаканными глазами. Но они прекрасно понимают, что я буду здесь каждый день, пока мой брат не придет в себя. Я знаю, он сильный и совсем скоро все будет как раньше…Паша ехал на очень большой скорости и не вписался в поворот. Он вечно спешит…спешит жить, боится чего-то не успеть, мы с ним часто ругаемся из-за этого. Его жизнь – это бурлящий фонтан, он сам так сказал мне однажды, еще он сказал тогда, что он просто не может да и не хочет остановить этот фонтан. Ему нравится так жить, в буре эмоций, страстей и событий. Паша неделю назад приехал с Тибета. Вечный странник, ищущий приключений. Я знаю, что даже это событие не изменит его отношения к жизни, что он также будет спешить жить, может он и прав…Но превышать скорость я ему больше никогда не позволю! Родителям я ничего не сказала. Сказала, что Пашка уехал в очередное путешествие. Да…я солгала, но что я могла сделать? Он бы мне никогда не простил их страданий, да и я бы себе никогда не простила. Сегодня видела хороший сон. В нем я и брат маленькие, мы веселимся, бегаем по пляжу, собираем ракушки. Вдруг я спотыкаюсь, падаю на песок, а Паша подходит ко мне, берет за руку и говорит: «Не бойся, все будет хорошо». Стало так тепло на душе от этих слов.
Ты писал о том, что начал думать о смерти. Так вот, что я тебе скажу: после всего, что произошло с Пашей, после пребывания в больнице, глядя на умирающих, больных людей, глядя на убитых горем родственников, смерти я не боюсь…Я не боюсь СВОЕЙ смерти. Я боюсь лишь того, что увижу смерть близких. Но я то знаю, что у меня все будет хорошо и что такого никогда не будет. Мы с Пашкой еще в Индию съездием в этом году, он мне обещал показать какой-то, по его словам, Великий храм.
Я плачу…
Сама пытаюсь успокоить себя…
Ты написал, что любишь меня, ты мне тоже очень дорог. Иначе я бы не стала писать тебе в такой момент. Прости меня за все…не хочу, чтобы у кого-то на этой земле была на меня обида…жизнь слишком непредсказуема и она конечна. Конец обязательно наступит, но не стоит об этом думать, ведь это конец лишь одной земной жизни, а жизнь нашей души гораздо длиннее…
Ой, приехала моя подруга Марианна, сейчас отдам ей это письмо, чтобы она его отправила, ведь я не ухожу надолго из больницы…жаль, что ты не рядом…

ПИСЬМО ПЯТОЕ
Владивосток, 21 июля 2010 г.
Когда я прочитал твое письмо, мне стало не по себе. Паша мне в принципе безразличен, извини, просто не хочу лгать тебе. Ведь наша взаимная ложь поставила нам палки в колеса. Мне жаль тебя. Никогда не мог видеть твоих слез, никогда. Но знаешь, сейчас я даже немного завидую твоему брату, ведь он рядом с тобой. Что может быть лучше?
Раньше я не замечал этого, но с тех пор, как мы расстались, рисуя в голове твой образ, я смог вспомнить каждый сантиметр твоего лица, каждую родинку и ее местоположение. Хотя… это не важно, абстрагировавшись от всего, я понял, что ты тот единственный человек, который всегда меня понимал и просто был другом. Я очень тебя люблю. Люблю совокупность твоих внешних и внутренних данных, люблю тебя такой, какая ты есть. В данный момент у меня есть одно желание, только одно! Я хочу быть рядом с тобой, хочу ощущать тепло твоего тела, слышать твой сладкий голос, смотреть в твои невообразимо прекрасные и настоящие, да-да именно настоящие глаза. Но я не могу сделать это, пока не узнаю, хочешь ли этого ты, но мне кажется, ты этого хочешь.
Ты, наверное, заметила, что в моем письме слишком много «но». Да, это так! «Но» много не только в этом письме, но и в моей жизни. В моей никчемной жизни. Я не помог ни одному человеку, не сделал ни одного доброго дела. Все время я только и делал, что писал коммерческие книги, засоряющие человеческий мозг. Но это прошло. Я принял твердое решение: больше не напишу ни строки… Конечно, сначала будет сложно, но если в моей жизни будешь ты, то вместе мы преодолеем все испытания. Держась за руку, мы будем идти по дороге, ведущей к счастью, простому человеческому счастью.
Эх, мечты… гребаная реальность! Почему? Почему раньше я смотрел на жизнь сквозь призму собственного самолюбия? Зачем упустил единственный луч света, который дала мне жизнь? Зачем изменял тебе? Зачем?
Я знаю, жизнь никогда не дает второго шанса, но, пожалуйста, давай разрушим этот дурацкий стереотип! Прости меня! Да-да именно ТЫ прости меня, ведь тебе совсем ни к чему просить прощения у МЕНЯ. Да и за что? Прости за все! За все обиды, за все унижения, за все измены!
Наверное это глупо, но Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Люблю больше жизни! К черту все! Я лечу на Сахалин! Завтра же! К тебе, любовь всей моей жизни!

 
Южно-Сахалинск, 23 июля 2010 г.
«Сахалинская жизнь»:
ПЕРВАЯ ПОЛОСА:
СМЕРТЬ В ВОЗДУХЕ!
В ночь с 22 на 23 июля в нескольких километрах от островной столицы  потерпел крушение BOEING-777, совершавший рейс 679: Владивосток – Южно-Сахалинск. По предварительным данным известно, что самолет на втором часу лета резко стал терять высоту и через некоторое время взорвался, упав в центре небольшого дачного поселка. На борту находилось 213 человек, в том числе 16 членов экипажа. Никто из пассажиров не выжил.

Виолетта Лелейка & Максим Кулаев
июль 2010г

(картинка взята из интернета)