Мне видится - из книги - Изгой

В  ОВАЛ

По глупости, тупости нашей
мы ходим мечтаний полны...
Давно от безделья уставший
в окрестностях злой тишины
с упавшей зарёй на колени
в закатном скользящем луче.
И только, как грусть, в умиленье
звучит на согнутом мече
в ночном онемении звёздном,
когда тишина без конца
бормочет: – Пока что не поздно
сорвать ваши маски с лица,
открыв безответственность лика
с улыбкой забегавших глаз.
Но это, прости, не улика,
а лёгкая песня для нас,
не ведавших счастья удачи,
сорвавшись с вершины крутой,
где иволга странная плачет,
где сад безнадежно пустой,
мне видится лёгкость успеха
на крыльях свободной мечты.
Так много по жизни огрехов
свершал безответственно ты
на взлёте осенней карьеры
под стук индевелых колёс,
где были одни полумеры,
сверкал где безмерностью плёс.
Спешили куда-то мгновенья,
спешил неизвестный накал
забытого мной откровенья
и всё замыкалось в овал.


КОЧЕВРЯЖА

Вы такого не видали –
искры сыпались с звезды.
Выдавали нам медали
всем за летние труды.
Награждали листопады
золотым в ветра листом.
Мы, конечно, были рады,
а на месте на пустом
становилось нам просторно
с грустью тихою в лесах,
где, как будто дом игорный
в паутинных волосах
кочевряжился детина,
бил себя ладонью в грудь,
содрогалась паутина,
и неслась куда-то нудь
из осеннего недолга
по отрогам тишины
с мимолётностью подлога
из-за дальней стороны.
И летали, как медали,
два осиновых листа.
И тускнели в поле дали,
и белела пустота
на заре осенних вздохов...
На рассвете куража
кочевряжилась эпоха
на загривке виража
обезумевшего счастья –
быть собою, на волне
необузданности мчаться,
быть довольным и вполне
соответствовать стихии
в проливном дожде мечты,
где такие все плохие,
что в безумстве простоты
понимать свою задачу
на Земле красивых лет
и свою встречать удачу,
выходя на волю – свет
беспокойства по причине
независимости слов,
и качаться на кручине
в одиночестве стихов.


***
В осеннем безумии часто
мне видится лишь торжество
красивого в радости счастья,
и канувшей в Лету давно
мечты – подняться над бездной
упадка и с грустью листвы
в печальной красе, но безбедной
уйти от суровой молвы,
проклятий, и просто презренья
на выпасе новых времён.
И всё ж, пребывая в горенье,
дополнить бы список имён
своим, неуклюжим до боли
сквозь зубы в кромешной ночи
сказать, что живу я на воле
в мерцанье оплывшей свечи.