В красной рубашоночке хорошенький такой

               
     Быль       Это было давно. На рубль можно было сходить в кино и съесть  мороженое.            
               
               
   
     Кокина    (если кто читал   "О пользе дедуктивного метода", поймут, о ком речь)  уговорила-таки меня поведать ещё одну небольшую историю, так как я решительно хотела изменить жанр.
    
     Прочитали название?
    
     Так вот!  Он, как из асфальта выскочил на Крымской площади и предстал перед нами с бурной речью о постигших его финансовых неприятностях. Из скоротечной речи мы всё же поняли:  ему срочно надо на аэродром  и  три рубля. С гарантией возвращения почтовым переводом. Я отдала наш единственный рубль, и вместо кино мы устроились в скверике Метростроевской улицы (ныне - Остоженка).
   
    - А мы не поторопились? - одновременно подумали мы.
    - Нет. Всё правильно. Такой импозантный! Рубашка красная - последний писк, и брюки белые тоже писк! Такие только у спекулянтов или в загранке можно достать. И надо же обокрали. Наблюдательная Кокина всё же не заметила одной детали, о которой я скажу позже.
    
      Посидев минут сорок, мы вновь направились к Крымской площади. Каково же было наше удивление, когда в очереди за газировкой (обычное явление) мы увидели нашего героя, в которого чуть было не влюбились. Он стоял в конце очереди и что-то горячо говорил женщине. Та, мы заметили, дала ему, вероятно, рубль, который он положил в карман рубашки. 
    
      Мы встали так, чтобы он нас не видел, а видели мы его, и затаились... Нас доканало, когда он стал ковырять в носу, и наконец-то  Кокина  узрела, что на ногах у него домашние шлёпанцы, в таких тогда никто из дома не выходил.  Всё стало ясно.  Живёт рядом.  Там компания. На "что-то" не хватило,  вот и вышел на "охоту".
   
     - Лер, меня тошнит. Так обидно.
     - Отлично. Он в носу ковырять будет, а тебя тошнить. Давай думать, как рубль вернуть.
     - Да уж.  Так и отдал.  Скажет, видел я таких...
   
      Неожиданно для себя, я ринулась в очередь. Растолкав людей, подбежала к нему  и запыхавшись  взволнованно запричитала:
    
     - И не дадут. Зря стараетесь. На аэродром опоздаете. Бежим. Тут рядом моя тётушка живёт. Она инвалид, но добрая и всегда дома. Не откажет. Два рубля найдёт.
      
      Я помчалась к дому, в котором, знала, есть лифт. За мной как под гипнозом мчался в белых брюках, за ним Кокина в абсолютном недоумении. Только потом я поняла:
      
      Мысль моя уже была на каком-то реактивном уровне, а до аналитического ещё не дошла. Иначе, как объяснить эпилог этой истории. Около подъезда лавочка. Я усадила гастролёра на неё и велела ждать минут пять.
      
      Бросившись в подъезд, скорее нажала кнопку лифта. Через несколько секунд мы были на пятом этаже.
   
    - И что дальше?
    - Люсёк, не мешай, что-то вызревает.  Слушай.  Нам надо вернуть рубль.  А у Галины только трёшка одной бумажкой, усекла?  И она не даёт,  требует сначала сдачу - рубль.
      
      Кокина засомневалась, но план мой прошёл на ура. У нашего попрошайки сомнений не было. что мы искренне хотим ему помочь, и он с радостью отдал мне рубль в ожидании трёшки. С рублём мы стояли на площадке пятого этажа и со страхом думали, будет он нас разыскивать или поймёт.
      
     Дождавшись третьего жильца этого дома, мы убедились, что лавочка пуста. Высунулись из подъезда и в начале Метростроевской улицы увидели удаляющийся красно-белый силуэт.

     Дома, моя тётя Галя, инвалид, пришла в восторг от рассказанного. У неё всегда были гости. Один из них сказал: "Надо было не про трёшку говорить, а про пять рублей. И про два рубля сдачи".
   
     Но я вспомнила фразу "Изобилие халявы мучительно".  Конечно это не изобилие. Но как понимать. Мы вернули наше.