Елена Беатриче

                "Говорю себе: "Я не встретил её
                вчера, я встречу её сегодня".
                В.Ропшин. Конь бледный


         I Волчонок

Сосцами смолистыми вскормлен сосны,
утрами чистыми вспоен
волчонок пушистый грядущей весны,
который у Смерти отмолен
звоном капели, песнями вьюг,
треском древесным мороза,
чтобы замкнуть времени круг,
в центре которого роза
тянет к волчьей душе лепестки,
лучи разноцветные неба;
не оттого ли мечты высоки
и мало волчонку хлеба?


         II Гвозди тоски

Ты была? Тебя не было? Ветер
Лепит снег на оконном стекле.
Полдень в доме смутен, как вечер,
А я ждал, что станет светлей.

Ты была - тебя не было... Звёзды
Эту ночь проплутали во тьме,
Безысходно в душе, как в тюрьме,
Где тоска - в камень вбитые гвозди.

Ты мелькнула, сквозь пальцы прошла,
Мне оставив на память смятенье...
Тень? Мечта? А может - спасенье?
Может просто мне ты лгала?


         III Единственное

Я полон подозрений, что этот мир безумен:
Дни ткутся из абсурда, из вечности - часы.
Летят, летят мгновенья, полёт их слишком шумен,
То слышен визг в них скрипок, то медных труб басы!

И дней жужжащих осы пьют мысли будто воду,
Дрожит прозрачный воздух, да теплится печаль,
И вера будто в бочке дегтярной ложка мёду -
Единственное в жизни, чего утратить жаль!

   
         IV Жизни солод

Февраль. Предчувствие весны.
Как будто снятся сны, как будто
Уже и ночи не темны,
И, может быть, возможно чудо.

Ты чувствуешь - тепла ладонь,
Из сердца исчезает холод,
И хмелем бредит жизни солод,
Как в глубине очей огонь.

Всё сбудется - любовь, весна,
Клин журавлиный в поднебесье,
Черёмухи свет у окна,
Прекрасный мир, который тесен,
И встреча с чудом в нём верна,
Как не была бы ночь темна.


         V ...лица судьбы

В жизни хмурой, где всё перепутано,
где змеи летают, где ползают птицы,
слов "люблю - не люблю" не понимаю,
потому что во мне их огни будто слёзы.
Пусть любимая прячет лица судьбы в камыше,
там - за ними ползти, там - за ними лететь,
ведь и я, как трава прорастаю очами
в космическом теле счастья, которое мука...


         VI Непонимание

Я с миром этим не в ладу:
бесповоротно в нём страданье,
родных людей непониманье,
любовь и боль в одном ряду.
И пусть не сбудется свиданье,
я всё равно к тебе приду,
чтоб ты сказала на прощанье
печальную мне ерунду
о том, что ты меня забыла
и никогда б не полюбила...

Но всё равно тебя прощу
и от себя не отпущу...


         VII Крест чёрной ели

Птицы белые - снегопад.
Руки стынут. Сердце не бьётся.
Снеговик лишь чему-то рад,
Ртом огромным наивно смеётся.
На ресницах застыла капель
У идущей мимо девчонки.
И похожа на крест чёрный ель,
Что прижалась к стене в сторонке...


         VIII Зимнее утро

Тяжёлый свет предмартовских времён.
Я всё ещё во тьме, хоть ночи край уж пройден.
Луч солнца на щеке, похожий на рубец,
Кровоточит и жжёт, течёт по подбородку.
Так утро настаёт, так утро предвещает,
Что будет днём светло, что будет и любовь...


         IX Предчувствие потерь

Порою тишина как смерть,
как ложь, стеклянной жизни хрупкость,
когда не открывают дверь,
когда нарвёшься вдруг на грубость,
и замираешь, чуда ждёшь,
сминая в пальцах папиросу,
а жизнь ценою в ржавый грош
в душе похожа на занозу,
и сердце ноет целый день,
чего-то ждёт, во что-то верит:
так стражники глядят со стен
на бесконечные потери...


         X Несправедливость

Несправедливо: ты любишь - не любят тебя,
ты молишься Богу, другие - в дьявольских пальцах,
летит снег больной и пахнет, как йод, на губах;
так ты исчезаешь в метелях, душу губя,
находишь похожую боль у встречных скитальцев
в то время, когда миры превращаются в прах.


         ХI Печальный Китай

Печальный Китай,в котором родиться с душой,
в котором гордиться душой почти преступленье,
мне снится прекрасный и манит меня колокольчик
буддийский из храма в светлую гавань любви.
А люди всё делят на части, всё делят на части
единого Бога: тот глаз утащил, тот крылья Ему оторвал,
поэзии смысла не видят, поэзию рвут на куски
и строят дома, в которых потом умирают.
Пусть я сочиняю стихи, пусть в сердце вонзаются стрелы
насмешек, пускай четвертуют меня, пусть ложь,
как орудие пыток, ломает зренье моё:
люблю всё ж печальный Китай и ветер сжигающий кожу!


         ХII Раз в тысячелетье

Снег тихо тает: моё время - снежинка,
колючая звезда, душа ледяная.
В окне застыла февральская картинка,
но ей на смену идёт другая.
Что есть цветы? Кристаллы иль растенья?
Огни вселенной? Умершая нежность?
В их венчиках душистых сны как вечность,
в их белых лепестках - метель смятенья.
Стихи стихии - расцветает снежность
в шептаньях ночи, в мартовском рассвете,
и тёплым ветром счастья неизбежность
сбывается лишь раз в тысячелетье...


         XIII Мосты

Неужели так всё безнадёжно?
День весенний смутен и прост.
Возвращаться к вчерашнему поздно,
Да и в завтрашний день рухнул мост.
Ты и я безвозвратно безумны,
А грядущего, в сущности, нет.
Ветер ходит по улицам шумный
И бесстыдный в лохмотьях газет.
Не дыши мне в лицо: я не верю!
Не бросай мне мусор в глаза!
Кто-то хлопнул железной дверью?
Так тоскуют порой в небесах.
Неужели там всё безнадёжно?
Нет чудес? Твои очи в слезах.
Удержаться, увы, невозможно
На летящих в бездну мостах...


         XIV Фольга ожиданий

Ледяная фольга ожиданий.
Март морозцем дышит в глаза.
Одиночество пьяное знаний
Бредит будущим словно лоза.
И невнятна тоска построений
Звёздной ночи, светлого дня,
Потому что Творец только гений,
Его мысли предвидеть нельзя.


         XV Осенний листок сердца

У меня нет ничего, кроме сердца,
кроме желаний любить и верить,
кроме снов о несбывшемся чуде,
что внезапно встречу тебя.
Моё сердце - осенний листок,
последний листок, срываемый ветром:
недаром летают снежинки
моих одиноких мыслей.
Так однажды весна
встречается с днём осенним
в человеческом сердце
то ли первым снегом,
то ли первой оттепелью
под ветром перемен...
Я бросаю всё - рукописи, черновики, книги
в беспорядке на письменном столе,
открываю окно,
ухожу в никуда,
мечтая о встрече с любимой,
брожу по серебряным лужам и снегу,
простываю, курю моршанскую "Приму",
удивляясь, что сердце ещё
трепещет, бьётся, болит,
что ветер его не сорвал,
не унёс к небесам ледяным, не швырнул
под ноги любимой или - хотя бы -
на письменный стол, на
перечёркнутый черновик
последнего стихотворенья...

Ведь у меня нет ничего, кроме сердца!


         XVI Зазеркалье

Я попал в зазеркалье - в темноту заблуждений,
где реальны мечты, иллюзорна реальность.
У меня за окном вечер осенний:
в инфернальном ведь осень вечна, как банальность.
Но весна торжествует в мире реальном
и хрустальные замки строит из снега,
и любимая ждёт на перроне вокзальном,
что примчусь я в вагоне грядущего века.
Как могу совмещать я боль и улыбку?
Как могу в зазеркалье вселенные строить?
Может быть Бог простит? Может быть Он отмолит
неудачи мои и жизнь - как ошибку?


         XVII Люди-стёкла

Почему холодны так стёкла,
сквозь которые виден свет?
Вот ладонь на окне намокла,
пятерни там оставив след.
Будто стёкла многие люди -
холодны, прозрачны, светлы,
но другие бывают - чудо! -
словно пальцы, когда теплы.
Я и сам бы разбился в осколки,
чтоб коснулась меня рука:
жаль, наверное, слишком колкий,
ведь в щетине снежной слегка.
Что ж, от этого жажда сильнее
тёплых рук, тёплых губ, тёплых глаз.
Даже солнце меня не согреет -
сквозь меня, замёрзшего, длясь...

(1999 год)