Откуда к властям появилось презрение

Откуда к властям появилось презрение,
При этом, растущее день ото дня?
По-разному миг наступает прозрения.
Меня удивила старушка одна.
В рабочем посёлке живёт- горе мыкает.
Без мужа полвека. Просело крыльцо.
Все стены Святыми увешаны ликами.
Над «денежным деревом» тоже…  «лицо».
Крапивой зарос небольшой  огородишко.
А где тут взять силы хозяйство вести?
От боли в суставах и так еле ходишь-то.
Но двигаться надо, полы подмести.
Вся жизнь на ногах, при зарплате учителя.
И пенсия – «восемь пятьсот» - распишись!
Со школы, из окон, ту жизнь лишь и видела.
Но как-то жила. А теперь…  разве, жизнь?
Ведёрко картошки посадит, чтоб выкопать,
На зимний прокорм, хоть четыре ведра.
Всего, по чуть-чуть, чтоб копеечку выгадать.
И смотрит по ящику бредни «Едра».
При этом, не ропщет старушка, а молится
За всех, кто приехать к ней, вроде бы, мог,
Года вспоминая, когда за околицей,
Не часто, но всё ж...  появлялся сынок…

Молитва о сыне меня поразила…
Но, больше всего, что в молитве она
Здоровья желала властям-паразитам…
Как будто не их в том прямая вина,
Что лучший Учитель из всех, кого знаю,
Живёт в унизительной, да! –  нищете.
Прости меня мама, я  власть презираю!
Собрались предатели там ещё  те.
Единственный раз я прошу, и не будем,
О том, что «могло быть» сейчас говорить!
Стране только выжить позволил твой Путин,
А должен был дать ей возможность пожить.
И я презираю враньё, словоблудие
И скоро военных начну презирать –
В чём лучше они, чем гражданские люди?
Ментам повышая, … где будет он брать?
Я власть презираю за все Ваши беды:
Зачем всенародно с трибун обещать
Жильё – ВСЕМ солдатам Великой Победы?
… Не всем, а бездомным – слабо им сказать?
Ах, мама, оставьте – премьер вам «подкинул»…
А сколько, притом, от налогов увёл,
Пока, за подачкой, согнули вы спину?
Я – не бандерлог! Да и он не орёл.
Давая –  политик всегда покупает –
Кого-то копейкой, кого-то рублём.
И даже улыбка его подкупает –
Такой, ради власти, рискнет кораблём.
Такой же, как все политический шулер,
Надолго запудривший людям мозги.
Он мог стать Акелой, но выбрал – акулой…
Народ для него вроде той мелюзги.


Я скоро приеду. Денечков на десять.
Такой  теперь отпуск за каторжный труд.
Ты, только, пожалуйста, верь и надейся!
Ведь я не политик. Поэты не врут.


Февраль 2012 г.