Выпуск 12 мелодии по р. кенту

12-0.

                Колеблемою тенью  по Земле,
                Я прохожу, весь в пепле и в золе,
                И знаю: был я! Но я верю – не был!
                И беззащитно предо мною небо.
                АЙАС
               
12-1.

                * * *

За стенкой тонкое дыхание, оно
Дыханием моим повторено.
Целую сон семитских нежных губ –
Солёной вечности живой и плотский сруб.

О, воплощение её в тебе! С ума
Нейдёт и сводит. Бешеная тьма –
Прикрытых век, опущенных гардин,
Пустого мироздания… Один.

12-2.

                * * *

Тяжёлый груз Земли – в ногах,
И руки, брошенные к  небу…
Пока с тобою боль и страх –
Освобождения не требуй!..

Но, выси славя и моля,
Устань от солнечного жженья,
И милосердная Земля
Освободит от притяженья.

12-3.

                * * *

Вы скажите: Киты занырнули,
Их фонтаны – хвосты от комет,
Их глаза – как орбиты планет…
О, смотрите: они подмигнули!..

Ощутите биение крови,
И оденьтесь чуть-чуть потеплей,
Подготовьте приветствия в слове,
И сидите, и ждите гостей.

12-4.

                * * *
                с  автоцитатами

Он общим именем пытался заменить
Своё Великое и Вечное Забвенье:
«Букашка каждая на мне пыталась жить,
И птица каждая – напеть стихотворенье»…

«Что вырастет в веках?» –  «Мой самосад –
Покрепче обихоженных сальерий!» 
Аналогично «аргументила»  Жорж Санд,
Но ветром в юбку простудило пэри.

О, богонравные неравных величин –
Мы Вашим откровением ведомы:
На Солнце Ваших Следственных Причин,
Что согревают Землю для мужчин,
Темнея, проступают гематомы.            
         
12-5.

                * * *

Слишком много судьбы
Ожидает в стихах воплощенья:
И бесцельность ходьбы,
И проблемы Орестова мщенья…

И врагов – не простил,
И Пилада – обидел.
Но, коснёшься чернил –
Ифиге!..нно в Авлиде!

12-6.

                ПАЛЬМЕТТА

И что тут ум природы не освоил,
Чтоб только настроение создать!
В живое – мёртвое,
                и в мёртвое – живое
В различных сочетаниях включать.

И их игра, как игры тьмы и света –
Там – огоньком в ночи,
                там – тенью удивит…
И вот растёт в сознании пальметта
И стилизованно с акантом шелестит.

12-7.

                * * *

- Зачем Сейчас?
- А где ты был вчера?
Слеза дрожит на сколышке пера,
Звезда дрожит на листике Гера…
Зачем сейчас, о Литера Терра?
Ты спрашиваешь – я тебе отвечу:
Затем, чтоб ты успел на нашу встречу.

Зачем сейчас? Когда ещё вчера?
Какого завтра? Литера-ура!
Свет – запятая вечного огня.
Пора. В разгаре сказка про меня.

12-8.

                ХЛЕБ  И  ВИНО

                Из Гельдерлина
                (начальный вариант)
                /7/

Мой друг! Мы поздно пришли. Но живут Божества.
Правда, там, над вершинами, в иных небесах и мирах.
Бесконечны в твореньях они, представляясь
                что не существуют.
Но насколько мы живы – настолько небесные
                нас берегут,
Не всегда ибо может вместить их сосуд обветшалый,
Только в сроки свои переносит богов изобилие               
                смертный.
Сон о них – это жизнь, и уже забытье –
Поднимает, как греза, и делает сильным –
                ночь и нужда!
До тех пор, как герои не примут крещенья в купели,
И в ненастьях сердца их не станут подобны богам,
Небо сходит в громах. Но до богоявленья –
Лучше уснуть, чем так, без защитников, жить.
Что решать? Что же делать тогда? Что сказать мне?
Я не знаю, к чему скудному веку певцы? 
Но они, скажешь ты, как нектар для причастников               
                светлых,
Что из края и в край в светлые ночи бредут.
                1972г.

12-9.

                6  СТРОФ
                «Зевай и ты…»
                А.П.
Жить неохо… от такой суеты:
В Клетку Творенья, где ты генезиран,
Вместо того, чтоб врывались мечты,
Прутся, как буквы стальные – в полмира…

Я понимаю живой кислород,
Каждая клеточка – ямб или дактиль.
Круг мой – Земля, отражённая от…
А не колесо от телеги галактик.

Там уже ждёт – (я заказывал – сглаз!
Чтоб уж всё было – как  «так мне и надо!») –
Буквочек тех перелив – перефраз
На намогильной плите шоколада.

Трудно сказать: шоколадна ль она –
Эта плита, тяжелее бетона?
Кто ж  ё  разъест, чтобы мог я со дна
Выплыть с Земли к светозарному трону?

Трон понимаю в безмерности сна,
Дно разумею, как бездны терпений,
Разум  есть  звёздная величина –
Мерность свечения в Клетках Творений.

Сам всё разъем!.. Только чуть подогреть,
Только распарить… Уже приступаю!..
В нового места  бархотную  препь,
В новой земли перхоту  преползаю…
                6 марта 2003г.

12-10.

                ЕЩЁ  6  СТРОФ
                (весьма эскизно)

«Стожок». Срисован вид полей
Российской винции Парижа –
По ним прошёлся брадобрей,
Навашингтонено… Гляди же!

Давай рассмотрим первый план.
Давай второй. Мы в полном праве
Смотреть за раму, за экран –
Там сорок ребби едут к славе!

Там пьют из курицы отвар
И под Париж на Филиппины
Везут подмоченный товар –
Картины, и под банку  п и н о

Центовой музыки напор
Идёт с российских Ориноко,
Такой – что Старый Фенимор
Лабает поперёк сирокко…

Там сольдимедь меж пальц течёт,
Хоть оговорены проценты –
Поскольку то, что любит счёт,
В отсчёт уходит на презенты.

Кончает шмон  Али-Бабан,
Но сорок ребби, без сомненья,
Опять полезут за экран
С вышеизложенным уменьем.
                1990-е гг.

12-11.

                * * *
                К.Кондратьеву, 1991г.

Земля по-прежнему скрипит,
в отеле времени и года
твой номер ночи в непогоду
пустует… Или крепко спит
его хозяин… Окна тёмны,
и даже переплётом рам
закрыты наглухо проёмы…

Рассвет доставлю телеграмм…
Ой!.. Сколько времени идём мы?..

12-12.

                * * *

Кусок наследия того, что передал
Ван-Гогу  Боттичелли, взял Шагал!..
Да, видел сам, как он тащил и прятал –
Высокой мысли собственной в угоду!
Причём так подгадал, что в непогоду…
Да, показания свои скрепляю клятвой!..

Нет, я не брал!
                Не перепрятывал!
                Да что ты!..
Не дали б сами ни за что!.. Такие жмоты!

12-13.

                * * *
                Из поэмы «Тайна Каперанга»
                (лист 6-ой)

И волны были натуральней неба,
Подобны тем, что снились на Земле,
И те же пристани мерещились одне –
С баржами, джонками, и кораблями хлеба.

И паруса  м а т е р и и  в разводах,
Крутого солнца накипь в гребнях волн,
И высота – как будто для исхода,
В которой – вопли древнего народа,
И возгласы вождей, и неприличный стон…

Под самым солнцем, в трёх лучах блиставшем,
Сквозь весь окрест надводный колорит –
Казалось, брег пробрежжил Капитанше,
Она и до сих пор туда глядит…

Вопрос о тайне – в действенном ответе,
Иль всё само случится по себе?
Где тот корабль плывёт, где в тайне и в секрете
Я Рукопись свою пишу уж много лет?..


Комментарий. Публикуя этот очередной отрывок,
 добытый Поэтархом из своей памяти, поэмы –
(см. комментарии к 1-10, 2-11, и т.д.) – издатели
стали почти уверены в том, что по всему НЕО-ТОМУ
оказались разбросанными ещё несколько отрывков из
этой поэмы, про которые автор забыл, откуда они,
 и что они из поэмы «Тайна Каперанга»  –  не обозначил.

12-14.

           ТУМАННАЯ  ОСЕНЬ, 2002г.

                1.

                Переходя мост через р.Цну

В тумане Цны, таком мелкопоместном,
И тихо квакающим, славя высь небес
С большим рыбоикающим созвездьем,
И на меня взирающим – так, без…

                2.

                Что видно с Юпитера?

С Юпитера не слышно ничего…
Ах, я спросил – «что видно»?..
                Неизвестно.
Поскольку всё здесь так мелкопоместно…
К тому ж – туман…
                Иканье слышно! Во!..

12-15.

                * * *

… И, всё-таки – кров,
                эти вскрылия сосен.
И небо – над ними,
                строенья – вдали.
И в скудости этой – щедроты свои
Господь расточал мне
                часов эдак восемь…


… И, всё-таки – небо
                теплеет помалу,
И скоро прогреется этот мой кров.
Конечно, устал я немного.  Устало
Знакомлюсь с твореньями
                местных богов…


… Вся разница в них
                проявилась с восходом:
Они – не такие! – по сотне примет.
Они здесь совсем не боятся природы.
Они как-то – знают,
                что здесь меня нет.



Примечание. Три свёрнутых вместе листка, по вкривь-строфе на каждом – мутно-красным фломастером, и пронумерованных – 1, 2, 3… Не подписаны.

12-16.

                * * *
                Рассвет в Голицыно
                у Тарковского

К окнам в страхе жался жаркий ветер,
Распевала пьяная сова…

На клочке пергамента, к рассвету.
Засветились  Божии  Слова –

И лежали возле изголовья.
Видно было, что он спит без снов.

И слетел Архангел с облаков,
И читал их, помавая бровью.

На распахе грозовой зарницы –
Улетел,  взгляд целеустремля…

Как я мог – такому!  – там!  – присниться
«Золотым  синкопом  соловья»?