почти из гёте

В вороньей горжетке немка
Говори же о времени, ври мне,
Как Ульрих вчера уехал,
От горя свихнулась Грета.
Ей Ротшильд прислал из гетто
Осколки с видами Рейна,
Сады, разбитые в лето,
Лозы для чар рейнвейна.

Она отворяла ставни,
Считая крюки на стенах,
Дремала в остывшей ванной,
Нащупав ногтями вены.

Так дни торопились, ветер
Стучал, погоняя в спину
Горбатых рабов для Греты,
Несущих даров корзину.

Крюшон на арбузных корках,
В фольге шоколад хрустящий
Она не открыла.
"Горько!", "Невкусно.","Ненастоящий."

Случайно встреченный русский
В берлинской слепой подземке,
Отчаянно клялся в чувствах
Холодной и юной немке.

Она отказала ровно,
Но вышла на штрассе *плача,
И вот под фольксваген черный
Бросилась (*неудачно).

С глазами промокшей сливы,
Взъерошенный словно улей
Сосед - поляк суетливый
Мечтал с ней умчаться в Люблин.

Со лба струя выводила
Чернилами крови "против!",
А пульс трепетал "за это!".
Пока воронок приехал,
И сгреб с чемоданов Грету.

Растрескалась четверть века,
Потом еще четверть где-то
Вот Дом престарелых. Лето.
Дым вьется от сигареты..
Она на кушетке, после обеда диктует.
Морщины напряжены.
Силится вспомнить грека.
Но времени нет уж, нет-у.