Кошки

квартиры, тиры, тираны,
раны, руки, романы.
мания, фобия,
ты моя паранойя,
я ною, будто мне больно.
они все с приветом,
с кастетом, с касетой, с газетой.
с той самой газетой, где на обложке
бездомная кошка в лукошке сидит под окошком
и ждет, когда кто-то придет, заберет,
накормит, погладит, уложит спать,
это же просто как пить дать
но никто за ней не придет, всем плевать.
у сех свои кошки в лукошке сидят у окошка
и ждут, когда форточка не закроется, сломается.
или хотя бы дверь чуть-чуть приоткроется
и на улицу...
где никто не будет мучать, за хвост таскать,
надоевшую еду в миску пихать, матом орать,
в общем туда, где все хорошо, как им кажется.
да и это не важно, а важно здесь то,
что мы как эти кошки в лукошке
не главное где: под окном, на окошке.
мы тоже ищем друзей, когда одиноко,
когда некому руку пожать,
чмокнуть в нос, приготовить обед.
когда нужен кто-то хороший,
с кем вместе, и порознь вас нет.
когда элементарно,
нужен просто человек рядом,
которому можно рассказать правду,
с которым жизнь не покажется адом.
но иногда мы домашние кошки в лукошке,
которые дома сидят у окошка.
мы тоже бежим от людей и не главное
кем нам они были: настоящим, обманным,
хорошим, иль так поиграться на время,
мы тоже бежим, несмотря на потери.
и вот я уже дохожу до сути
я больше не вру тебе. вот мои руки.
квартиры, тиры, тираны,
раны, руки, романы
и я уже не могу понять,
ты моя мания или фобия, твою мать
то ударить хочу, то обнять,
я не знаю куда мне бежать.
вот и ною, будто мне больно.
здравствуй, моя паранойя.

декабрь 2011.