Ни о чём

  Во второй половине января в Баку, на юге, иногда бывают такие погоды, когда человеку думается о весне. Мне думается. Как человеку. Сегодня, 24 января, иду и думаю: «В чём же дело? Почему такое нисходит? Ведь не каждый же день?». Смотрел на небо, задавался вопросами, вдаль как-то смотрел и решил, что даль неба становится другой. В эти дни. Как будто там, вдалеке, открывается несколько далей. Одна в одной. Одна в одной. И им просторно. Не мешают друг другу. И они светятся как бы изнутри. И свет неяркий. И деревья, зачарованные, глядят своими верхушками. А на верхушках сидят завёрнутые в тулупчики почки и тоже вдаль смотрят. И ждут, выглядывают. Как младенчики закутанные. Только носики торчат. За какой горой?.. И кора самих деревьев тоже светится. Лучится. Играет. Особливо гладкая, жёлто-зелёно-бурая, под серым кора платана. Или чинары. Как вам будет угодно. Погладить хочется.   

  Сегодня, 24-го января, временами даже после весенних моих просветлений с небес сыплется снег. Дошёл до театра – он и пошёл. По-особому как-то сыплется. Так, что люди радуются как будто в первый раз увидели. Как божьему духу, сходящему вниз. Поднимаюсь по лестнице на четвёртый этаж, а люди говорят друг другу: «Погляди, какой снег!». И правда.

  Сквозь снежинки в моё окно (я уже дошёл до своей комнаты) виднеются, как грибы, кирпичные трубы соседних домов и высокие одинокие трубы котельных. Одни трубы нагретые - работают. Из них вьётся лёгкий беловатый дымок кверху, в ставшее однотонным серое небо. Совсем небо заволокло, затолкло одним тоном. Набежало откуда-то. Быстро. Другие трубы стоят грустные, холодные. Ничто не вьётся. Только крыши мокрые. Никого дома нет, никто не живёт, кочегар заболел или запил?

  Через двор нашего театра, за стеной, стоит маленькое старинное белое здание, которое занимало посольство Ирака. Здание оставлено после июльского пожара, случившегося более двух лет назад. Подпалено, с трещинами от перепада температур, развороченной частью крыши, с потрескавшимися стёклами окошек, которые были вблизи огня. Такое же маленькое и аккуратное, как Храм Василия Блаженного. По красоте, конечно, не сравнить. То – мировая сокровищница. А здесь – просто кусочек старого Баку, доживший до нас.

  После пожара посольские люди сразу ушли в другое место. Когда случилось, их там, кажется, и не было. Только один, из местных, наверное, относящийся к администрации, бегал в тапочках вместе с пожарными, залезал с ними на лестницы и мешал.

  Пожарные были бравые ребята. Дружно и весело тушили. Вначале из театрального двора, потом, по мере убывания огня, полезли на крышу посольства и внутрь. Раздирали крышу. Было жарко. Воды не хватало. Послали кого-то за водой, и он принёс им купленной воды в пластиковых бутылках. Бутылок было много. Они летели с нашего двора на крышу посольства, а бравые ребята их ловили как жонглёры в цирке, открывали, пили, лили на голову. Если бы приехали на полчаса позже, и нам бы не поздоровилось. Стали уже гореть два старых тополя между театром и территорией посольства. От них жар нёсся на стены театра. Лопнули кое-где стёкла.
 
  Театр уже не работал, все были в отпуске. Только охрана, я с младшим сыном и электрик. Я взялся делать по заказу театра сетки. Сын помогал. Сказал ему: «Хочешь немного заработать – помогай». Сетки по секциям потом надо было устанавливать почти под потолком поперёк зрительного зала под театральными прожекторами, освещающими сцену. Для безопасности. Стоять на коленях, заворачивать шурупы. А вначале готовую сетку надо было поднять тросом из зала. Пот капал и у колен собирался в лужицу. Тоже жарко.

   Электрик, молодой шустрый парень, был по совместительству ещё и маляром и занимался косметическим ремонтом помещений. А так театр пустой. Мы с сыном были в подвале котельной, где собирали очередную сетку, когда раздался треск. Так рвут ткань. Так трещит горящая электропроводка. Я послал сына посмотреть, что там случилось. Сын пришёл и сказал: «Пожар».

  Дерево по жаре очень хорошо горит. Там, где горело, почти всё было из дерева. Я с электриком бегал по двору, головы наши посыпало пеплом. Трещало и посыпало. Надо было перекрыть газовую линию и отключить подачу электроэнергии в театр. А то совсем весело будет, когда загоримся. Наша электрическая подстанция, от которой идут все кабели, стоит как раз вплотную к стене посольства, за которой горело и даже полыхало. Во дворе соседнего жилого дома уже стали собираться зеваки. Нам было не до них. Пожарные приехали минут через двадцать. Успели. Ещё бы полчаса и…

  Пожар затушили, а остальное, как было, так и осталось. С одной стороны – развороченные обугленные внутренности. Это ближе к нам. С другой – вроде, всё, как всегда. Небольшие ворота для въезда автомашины, полицейская будка, парадный вид. До той стороны огонь не дошёл. То же небо опять голубое. Только пусто, людей нет, всё засыхает и засыпается заносимым ветром мусором.

  Летом прошлого года пришли рабочие с начальником, что-то сгоревшее в посольстве поснимали, повытаскивали, покидали на грузовик и ушли. А грузовик уехал. И опять тихо. Стоит дом, недоумевает: «Почему стал никому не нужен?».

  Рабочие также перекопали небольшой садик за оградой посольства, где раньше росло полно красивых высоких роз. Белых, красных, розовых. За ними ухаживали, поливали каждый день. Кран у самых ворот. Снаружи торчит. На него надевали шланг и поливали цветы или набирали воды в ведро и мыли машины, стоящие рядом на улице и тротуаре. В полицейской будке у ворот посольства теперь никто не сидит. Охранять некого. Крыша её завалена старыми листьями.

  После пожара за оградой всё засохло. Они и перекопали, чтобы красивее было. Осталась только серо-чёрная, как мёртвая, перекопанная земля, холодные трубы на крыше да ещё коты и кошки, устраивающие наверху общие собрания или встречающиеся внизу во дворе нос к носу, чтобы поругаться или поговорить по душам.

  Между прочим, наверху посольства, между трубами, есть усечённый квадратного сечения купол, собранный как бы из железных лепестков и покрашенный серебром. Может, поэтому Блаженного вспомнил?

  Недели три назад стояли дни теплее обычного после нежданных ноябрьских холодов. Заходил в театр: поднимался по ступенькам, стоящим вплотную к ограде посольства, потом открывал дверь и шёл в сторону охраны по коридору. Два окна коридора смотрят направо, в посольский садик, - я и увидел за пластмассовыми ленточками занавесок, что на одном засохшем и оставленном почему-то стебле под самой стеной дома появилась роза. Или выросла после осенних моросей? Поэтому и не выдрали? Её не было ещё! Потом через неделю на другом появившемся рядом стебле появилась вторая роза. Так они и стоят сейчас рядышком под сыплющимся снегом, дождём. Что потом будет? - Придёт сухое, обычно совсем без дождей, лето. Здесь, под стеной, нет сильного ветра. Всё хорошо. Только воды не будет. Хоть и рядом. Неужели люди всё ещё кому-то  нужны?




Послесловие. Сегодня 27 января. Зашёл интереса ради в Википедию. Чем знаменито 24 января? - Много известных людей родилось и поумирало. Сейчас речь не об этом. В самом конце статьи рубрика - Народный календарь, приметы и фольклор Руси.

  24 января. Феодосий или Федосей ВЕСНЯК (!) (Хотите верьте, хотите нет).

Коли на Феодосия тепло, то весна будет ранней, но дождливой.
Оттепель сулит затяжную весну.
Стужа — к позднему и трудному посеву яровых хлебов.


Сегодня 6 февраля. Вышел из театра по делам в город. Слякоть, снег тает. Народу, особенно молодёжи, полно. Может, после лекций? Пасмурно. Но что-то в воздухе опять носится. Теплее люди смотрят. И девушки. Даже на меня. Как будто все объединены чем-то хорошим. Толпами ходят, и у всех хорошее настроение. Опять думаю, что надо посмотреть в нете. Вроде бы, и не весна конкретно, но что-то есть.

ВОТ: 6 ФЕВРАЛЯ.
Праздник фонарей отмечается в 15-й день первого месяца по лунному календарю. Еще в 10 веке в Китае распространился обычай зажигать в эту ночь красочные фонари.

Обычно в центре города развешивали множество фонарей самых разнообразных форм и размеров, похожих на различных животных, на цветы и фрукты.

В деревнях устраивались фейерверки, шествия на ходулях, танцы драконов, хороводы «янгэ», катание на качелях и другие мероприятия. Праздник фонарей завершал встречу Нового года.

С 11 века праздник стал в Китае повсеместным. В этот день едят «юаньсяо», которые готовят из клейкого риса со сладкой начинкой и цукатами. Они имеют форму шарика и символизируют счастье дружной семьи. На этом празднике принято разгадывать загадки, написанные на фонариках.

Праздник фонарей — это китайский день святого Валентина. По древнему обычаю души умерших предков в новый год спускаются на землю, чтобы отметить праздник со своими близкими. А в праздник фонарей они возвращаются обратно. Миллионы фонариков освещают им путь домой.

Всё. Больше не буду вас мучить календарём. Просто хотел ещё раз обратить внимание своё и ваше, что не всё так просто в этом мире.