Не-похожее. вольное

Наплевать,  что  в  провалах  черных  зрачков 
ты  будто  тонешь,  и  нет  мысли,  и  только  горечь  от  дыма 
на  его  губах. 
Только  сеть  из  слов,
только  жар  из  сердца,  только  счастье  –  хоть 
минуту  побыть  любимой,

Дорогой,  нежной,  светлой,  котенком,
ну,  кем  там  еще 
сделает  на  этот  раз  тебя  его  воображение.
Даже  если  сердилась  –  все  равно  до  боли 
родное  лицо
не  оставляет  ни  шанса  на  не-прощение.


Он  уезжает,  не  оставив  даже  записки  -
лишь  запах  одеколона   
на  наволочке,  подаренной  им  тогда  же.
И  ты  кричишь  в  телефон  голосом  истерички,
и  там  где-то,  из  его  телефона, 
доносится  нечто  вроде  –  мол,  больше  ни  слова
ему  не  скажешь.


Ну  кто  позволил  ему  вот  так  исчезать,
кто  дал  право  -  быть  таким  злым 
и  таким  прекрасным?
И  время  обретает  привычные  рамки.    Потихоньку 
остывает  и  кровать,
и  даже  память  о  глазах  –  таких  черных 
и  таких  ясных.


И  вроде  бы  по  ночам  сквозь  сон  ты  больше  не
вздрагиваешь  от  случайного  стука  ставни.
И  не  позволяешь  этой  слепой,  безжалостной  тишине
нашептывать  на  ухо  злобными,  надоевшими 
до  скрежета 
зубовного  словами:


что  он  не  придет,  и  ты  больше  не  будешь  сидеть
на  подоконнике 
и  слушать  какой-то  бред  об  эльфах,  квартирниках 
и  прочей  лабуде.
Нет,  ты  эту  тварь  не  слушаешь,  подбираешь 
последние  крошки  с  донышка  кастрюли,  которую  забудешь  помыть,
и  отправляешься  в  ванну  –  полежать  в  воде. 


…  И  вот  он  приехал,  ты  ведь  так  его  ждала,
выбеги  хоть  к  подъезду,  случайно  вроде  –  с  мусорным  ведром.
«Привет».  «Привет».  Ну  что  ты,    да  как  дела  … 
Будто  совсем  чужие,  и  двоим  тесно  в  мире, 
но  ты-то  знаешь  –  в  твоей  квартире  неметеная  зола 
вновь  родит  глупого  Феникса. 


И  ты  словно  в  первый  раз  осознаешь  –  нет  без  него  жизни.
И  даже  ночь  с  таким  сумасшедшим  светла 
–  с  ним,
вот  с  ним,  вздорным,  взрывным  и  капризным


…  Сколько  лет  так  прошло,  ну  что  –  наконец 
поняла?