Эвакуация

Бежали мило сосны и березы,
А поезд шел и шел навстречу дню.
Текли, не торопясь, дождинки-слезы
По пыльному оконному стеклу.

Молчали все. Устали от дороги,
Была дорога та длинна, длинна.
Все дальше от родимого порога
Нас уводила прочь жестокая война.

В вагоне шатком матери и дети,
Так непривычно тихо и темно.
Во что-то серое и черное одетое
Смотрела ночь в безшторное окно.

За нами гналось зарево пожаров
Под неуемный грохот канонад.
Висел над нами млечный путь стожаров
Святое слово Родины солдат.

Тогда мы знали, хоть и были малы…
Мечтали вырасти и быть, как и они.
В разведку и сражения играли,
Нам ночью снились фронтовые сны.

Всё было так, но может и страшнее.
Да, в детстве горе не клонит к земле.
Ведь в детстве солнце и луна светлее,
И жизнь, как бег на розовом коне.

Пайки сухие, краткие стоянки,
Успеть бы добежать до кипятка.
Нам были радостью случайные баранки
У затемненного вокзального ларька.

Стирала мать, склонясь не над корытом -
У водокачки под струей воды…
Все было так, ничто не позабыто;
Огнем объятый дом. Горящие сады.

Всё было так. Всё память сохранила
И пронесла сквозь жизнь, не уронив,
Кусочек хлеба и кусочек мыла,
И веточку цветущих белых слив.

Тепло печи в чужом холодном доме
И нежность милых материнских рук.
Пусть много лет прошло - в весеннем перезвоне
Все слышу я войны надрывный звук.

Вой "мессершмиттов" в яркой майской сини,
Дымки разрывов, жар сожженных нив…
А наши матери лишь об одном просили:
“О, Господи, будь к детям милостив!”

Уста шептали позабытые молитвы:
“Спаси нас, Бог, от бед и напасти”
Как грозный призрак, гул далекой битвы
Нас провожал на долгом том пути.