С утра её обычный день
Такой же, как у всех.
Как у людей, других людей:
Постель, чай-кофе, спех.
Причешет волосы она,
Навьёт из них хвостов.
Проверит, точно ли полна
Шкатулка кадыков.
Заметит мигом дефицит,
Не опечалится.
Ведь выборочный геноцид
В чертах её лица.
Плеснёт от всей души вина
В хрустальный свой бокал,
В котором слабо, но видна
Верхушка кадыка.
И вот охота началась.
Охотница идёт.
Её неистощима власть,
И жертва смирно ждёт.
Не думает и убегать:
Ведь зверь уж приручён.
Спешит скорей хвостом вилять.
Не знал, что обречён.
Не медля долго, к шее враз
Приблизилась рука.
Схватила. Дёрнула. Лишь «хрясь» —
Нет в шее кадыка.
А зверь не мёртв — остался жить.
Точней, существовать.
Кто жертву сможет полюбить
И вновь не оболгать…
Зато теперь на пару раз
Всплывёт кадык в вине.
Он всё, что ей останется
На память обо мне.
О беспредельной и беспощадной
© Copyright: Даниил Гуров, 2012
Свидетельство о публикации №112011807248
Свидетельство о публикации №112011807248
Рецензии