Мать-и-мачеха

    МАТЬ-И-МАЧЕХА               
Словно память, синяя тетрадка -               
Старенький потертый черновик.
Раскрываю. Что это? Закладка…
Может жизни всей моей дневник?
И волнуясь, память я листаю,
Мысли собрались в один поток,
Где, когда, зачем сорвал, не знаю,
Мать-и-мачехи загадочный листок.
Впрочем, нет здесь никакой загадки,
Есть преданье древней старины:
Мачеха – с холодной, жесткой, гладкой,
Мать – с пушистой, теплой стороны.
Стал единой меркой лист зеленый:
Запросто невинного виня.
Знаю, что не мачехой рожден я.
Ну, а кто же вырастил меня?
Мачеха – мне скажет неожиданно,
Кто-нибудь нечаянный, чужой,
Встрепенется душенька обиженно
И заплачет девочкой больной.
Нет, ни за себя, за эту женщину,
Ту, что стала матерью второй.
Да прости, Бог, душу мою грешную,
Сразу не признал тебя родной.
Может потому, что был немаленьким,
Десять лет. И  столько боли впрок...
Тайно плакал на могиле маменьки,
Словно в холод брошенный щенок.
Ну а все же, много ль было холода?
Сколько свою память ни листай,
Был всегда одет, обут, не голоден.
В дом вливался легкий, теплый май.
Мужество превратно понимая,
Сколько бед, тебе я преподнес,
В твоем сердце болью прорастая,
Эти беды ранили до слез.
Но однажды, все осознавая,
Тая в доброте твоих очей,
Вымолвил я: «Мамочка родная,
Слышишь, мама, до последних дней!»
Как сейчас я помню этот вечер,
Как святая женская слеза
По щеке катилась мне на плечи,
Как от счастья вспыхнули глаза.
И в объятьях трепетно забившись,
Как весенней ранью родничок,
Я под сердцем, словно не родившись,
Слышу каждый бережный толчок.
Лишь теперь, сполна я понимаю,
Сколько ж надо силушек иметь,
Чтобы до конца себя сжигая,
Семерых сироток обогреть.

Ну а я, полжизни, все в погоне
За рублем, за славой – все ни в прок.
Все богатство на моей ладони:
Мать-и-мачехи загадочный листок.               

 И.Коваленко