Плазмоник Фрам - Глава 10

Глава десятая

Всего в нескольких километрах от дачного посёлка, на другом берегу реки находилась небольшая деревня Румянка. Деревенская ребятня гурьбой приходила на речку. Лидером этой шумной компании был рослый и плечистый тринадцатилетний подросток по имени Григорий. Местные называли его Грица. Под его предводительством компания резвилась на пляже: прыгали с тарзанки — качелей в виде каната, привязанного к толстой ветки дерева, нависшего над рекой, играли в футбол, и главное, охраняли свои территориальные воды — не позволяли дачникам заплывать на их берег.

Лето подходило к концу. Не зря деревня была названа Румянкой! В садах местных жителей деревья были увешаны румяными яблоками, как фонариками новогодние ёлки. Красотища!
Деревенским ребятам за лето надоели одни и те же игры, и они искали новых приключений. Колька, одноклассник Гриши, предложил:
— Грица, а давайте набег на дачников сделаем?
— Хорошая мысль, Колян!
— Ага! Давайте! — поддержала мальчишек вся компания.

Налёт решили совершить ночью. Пацаны потихоньку сбежали из дому, когда их родители мирно спали после тяжёлого трудового дня. Кое-кто вооружился фонариками, так как тонкий серп месяца еле-еле освещал всё вокруг. Мальчишки ощущали себя разведчиками или партизанами, а не злодеями. Жажда новых приключений гнала их в дачный посёлок, погружённый в мирный сон.

Компания легко преодолела забор из рабицы, в котором сетка местами была с дырками. По улице шли тихо.
— Грица, смотри какие яблоки огромные! — прошептал Колян.
— Вижу! Там вон и груши есть. Идём сюда! — скомандовал предводитель и тихонько отодвинул щеколду на калитке.

Мальчишки разбрелись по саду, залезли на деревья и стали за обе щёки уплетать яблоки и груши. Чужие плоды казались намного вкуснее, чем в деревенских садах. Виталик оступился и от неожиданности громко вскрикнул.
— Т-с-с! — зашипел на него Грица.

Санькина бабушка спала чутко. Её мог разбудить любой шорох, даже капли дождя, стучащие в окно. Конечно, она проснулась от крика Виталика. Бабуля подошла к окну и в тусклом свете месяца увидела, что ветви деревьев ходуном ходят.
— Ветер, что ли? — подумала старушка. — Хотя погоду безветренную обещали по радио.
Бабушка пошлёпала на кухню, чтобы напиться воды.
— Странно! С той стороны дома такой ветруган, а тут ни одна веточка не шелохнётся? Воры! — пронеслось у неё в голове.
Бабушка засеменила в комнату внука.
— Санька, Санька, просыпайся! — тормошила она мальчика. — В нашем сад воры обносят! Что же делать?
— Ба, ну, дай поспать! Какие воры? Кому нужны среди ночи яблоки и груши, если урожай у каждого в этом году такой, что девать некуда?
— Да и то верно! Показалось мне спросонок, может быть?

Бабушка вернулась в свою комнату, подошла к окну. Деревья стояли, не шелохнувшись.
— Точно, померещелось! Тьфу, свет забыла на кухне выключить!
Женщина снова пошла на кухню, погасила свет и улеглась спать.

А вот Саньке уже не спалось. Он посмотрел в окно и увидел, что темные фигуры облепили ветки яблонь и груш. Ему не стало страшно. Нет! Он просто понял, что одному ему с нашествием непрошенных гостей не справится, и позвал плазмоника:
— Фрам! Фрамка! Приходи скорей! Мне нужна твоя помощь!
Зов мальчика всё-таки услышал плазмоник.
— Я здесь, мой друг! Что случилось!
Санька показал рукой на окно.
— Смотри, в нашем саду воры!
— Вижу! Звони в полицию!
— Фрам, в какую полицию? Полицейские — люди, они ночью спят. А до утра воры сбегут.
Плазмоник задумался и сказал:
— Ложись спать, Санька! Утром в полицию позвонишь, а я этих злодеев задержу.

Мальчик лёг спать, а Фрам уплыл облачком в сад.
Вдруг деревья стали раскачиваться из стороны в сторону. Мальчишки чуть не слетели вниз, потому ухватились за ветки покрепче. Странная волна прошла по саду утихла, и деревья стали неподвижными.
— Ой! Ой! — раздался голос Виталика.
— Что там опять? — проскрипел сквозь зубы Гришка.
— Ой, Грица, у меня руки к дереву приклеились! — захныкал Виталик. — Как же я слезу?
— И у меня руки прилипли! — послышался голос Пашки.
— Мои тоже прилипли намертво, не отодрать! — присоединился к ним Тёмка.
Гришка попробовал оторвать свои руки, но они не отрывались, неведомая сила притягивала их к яблоне.
— Что же нам делать? Грица! Грица! — ныл Виталик.
— Что ж делать, если делать нечего? — психовал Гришка. Он и сам не знал, что делать.
А ночи в конце августа прохладные, хотя днём ещё жарко. Мальчишки к утру продрогли так, что зуб на зуб не попадал.

Утром незваных гостей обнаружила Санькина бабушка и позвала соседей. На требования дачников — слезть с деревьев и убираться — деревенские отвечали, что не могут слезть, руки приклеились. Пришлось принести лестницы-стремянки, чтобы снять бессовестных мальчишек. Как только дачники прикасались к воришкам, руки пацанов отпускало дерево, и они падали в руки взрослых, как спелые груши. Председатель дачного кооператива Эдуард Васильевич со всей строгостью смотрел на ночных разбойников и говорил:
—  Ну, и что с вами делать? Полицию вызывать?
— Не-е-е! Не на-а-адо! Мы больше не будем! — протянул Пашка.
— Простите! Отпустите нас, пожалуйста! — за всех попросил Гришка. — У нас сегодня в деревне праздник — День Свистульки, и мы там выступаем. Приходите к нам. Мы весь дачный посёлок приглашаем.
— Вот артисты-парашютисты! — хлопнул себя по бокам Эдуард Васильевич. — Так вы у нас ночью репетировали? Щебетали всю ночь?
Это рассмешило всех собравшихся, и тягостное напряжение, висевшее в воздухе, исчезло. Решено было простить мальчишек. На прощанье Гришка предложил Санькиным друзьям сыграть после праздника в футбол — сборная Румянки против сборной дачников. Вовка от имени всех дал согласие на встречу по футболу.
 Деревенские убежали домой, а дачники стали готовиться к предстоящему Празднику свистулек.