Баллада о солдате

Встреча

Он вошёл в гимнастерке выцветшей,
Как гранату, пилотку сжав…
Из войны, как из леса, вышел он,
От расстрельного эха дрожа.

Вынул робко тетрадь измятую
И сказал: «Здесь мои стихи
Про любовь, про войну проклятую
И чужие на ней грехи»…

Русский мальчик, какою силою
Занесло тебя на Кавказ?..
Думал, едешь спасать Россию ты,
Только душу свою не спас.

Всю издёрганную, растерзанную
Расплескал её на листах…
Может быть, хоть кому-то полезной
Будет исповедь эта в стихах.

Красная ложь

«Красной тушью житейской лжи
был испачкан текст наших лет…
И солнце смеялось нам вслед,
тепла не давая, а только свет,
который не грел души.
Плутали по красным потёмкам мы
среди крови и кумача
и пили настойку из пепла и первача,
бредя ночью о женских плечах
в окопах, что хуже тюрьмы.

Вороны над жизнью нашей
кружили, пугая страну…
У нас много братьев,
но где же старший,
пославший нас на войну?!

Над нами скорбно летели птицы
с севера да на юг…
Мусоля пальцы, мы жизни страницы
листали с тобой, мой друг.

В пространстве душном
мы, как в утробе,
сжались, к земле прильнув…
Но всё равно твой час пробил,
и я над твоим цинковым гробом
молча проклял войну.

Грузом двести, братан,
ты вернёшься к маме
в прокуренном товарняке…
Мы все – лишь пешки
в этой драме,
продрогшей на сквозняке.
Тебе так сладко, наверно, спится
под стук железных колес
и шелест рязанских твоих берез,
с которых листва золотая струится
на тихий сельский погост.»
______________________________

Ты ушёл, обещав возвратиться
И стихи принести ещё…
Но слезинки стекли по ресницам
В бороздинки запавших щёк.

Неужели, солдат, ты плачешь,
Не стесняясь внезапных слёз?..
Перестань… А не то удачу
Отпугнёшь от себя всерьёз.

Ты служи, коль судьба такая
Картой выпала пацану…
Я взахлеб стихи прочитаю
Про любовь твою и войну.

До зари не смыкая веки,
Буду, как часовой, стоять
У окна, где листвою ветер
Заметает твою тетрадь.

Первая песня

«Красным маком – рассвет.
Белым солнцем – закат.
Синим небом – день.
Серым цветом – тень.
Капли крови – росой
из остывших глаз…
То ли вечный покой,
то ли дембель домой -
одному из нас.
Не звенит тишина,
а гудит пустота.
Ты когда, война,
снимешь нас с креста?

Всё, что чует слух,
всё, что видит глаз,
в чёрную золу
превращает в нас.
Синей дымкой лес –
от дороги вдаль…
Там душман иль бес -
им меня не жаль.»

Вторая песня

«Где вы, детство, отрочество,
юность в блеске огней?..
Лишь одно одиночество
правит бал на войне.
И разорван им в клочья
триптих жизни моей.»
_______________________
Какая тонкая тетрадка,
А тяжела, как фолиант…
В ней робко так, почти украдкой
Прорезывался твой талант.

Я вспомнила других поэтов,
Что на войне совсем другой
Ушли в бессмертье незаметно –
И лейтенант, и рядовой.

Кульчицкий Миша, Коган Павел,
Майоров Коля… Много их…
И каждый часть души оставил
В стихах обугленных своих.

Чтоб в повседневности рутинной
Они спасали нас всегда –
«Бородино» и «Бригантина»,
Летящая через года.
 
На неокрепшие их плечи
Свалился тяжкий груз войны…
И всё-таки им было легче,
Чем вам, солдатам без страны.

Им враг в глаза глядел свинцово,
Но в блеске этого свинца,
Они своё ковали слово,
Не потеряв в бою лица.
Там боевые генералы
Шли с рядовыми наравне –
И рядом вписаны в анналы
На справедливой той войне.
 
А ты, солдатик желторотый,
Не понимаешь, для чего
Легла в бою шестая рота,
Где были все за одного.

И вечно русские вопросы –
Что делать и кто виноват?..
Дымком солдатской папиросы
Упрямо к Господу летят.

Первый монолог солдата

«Лязг подков в топоте ног
или трель соловья?..
Нет –
дверной звонок
нам в визге этом не слышен...
Но где-то вдали
стучит автомат –
бьёт по чреву земли…
Вновь горы в трупах и пороха дым –
кто был молодым,
уже стал святым.
Мы в реках крови топили свой страх,
стреляли, не думая, по тем,
кто в домах.
Идём по брусчатке чужих мостовых,
мы смотрим в окна, ненавидя их.
А солнце уже отвернулось от нас,
и воздух,
как углекислый газ.
Разбит зелёный фонарь светофора…
Дороги нет...
Эй, крысы, по норам!
Плевать!..
Мы на красный пройдём,
мы такие!..
Убийцы, каратели,
а, может, святые?..
Эх, дави, режь, убивай…
Поможем смерти –
отправим всех в рай.
Бегом вперёд,
рожок в автомат!
Не хватит рая,
отправим в ад…
Кровь на сапогах травою сотрёшь,
о доме вспомнишь,
письма прочтёшь…
Но письма эти вместо чернил
написаны кровью тех, кого ты убил.»
__________________________

Господи, что с тобой сделали,
Чтобы ты так написал?!
Совесть, от страха белая,
Просится на небеса?..
Только от туч набрякших
В небе просвета нет…
Может, от пули вражьей
Ты упадешь, поэт?

Снайпер уже удобную
Лёжку в траве нашёл…
Жизнь на войне недолгая,
Пуля нежна, как шёлк.

Может, и не услышишь ты,
Как она прожужжит…
Только трава колышется
За упокой души.

Второй монолог солдата

«А надо ли танками да по розам?..
И должны ли грома
предшествовать грозам,
как слёзы –
войне?..
На эти вопросы
никто не ответит мне.

К чему обижаться на то, что вокруг,
зачем весь мир ненавидеть, друг?..
На это мне тоже
ответ не найти,
ведь гусениц след
на моём пути…
Я никого не хотел убивать,
но это отныне –
пустые слова…
Слезами не смыть
кровь с рук,
и жизнь моя – это замкнутый круг.

Всё то, что в мире оставить я мог,
теперь от смерти на волосок…
И если вдруг
кто-то спустит курок,
засыплет след мой красный песок.»
________________________

Опять упрямые вопросы,
Что мучили тебя, солдат,
Как будто дым от папиросы,
В тяжёлом воздухе висят.

И кто на них тебе ответит?..
Неужто сытый генерал,
Что только мух на этом свете
Своей рукою убивал?

Тем паче чин провинциальный
Не сможет дать тебе ответ,
Он лишь отпиской тривиальной
Отделывался много лет.
И друг убитый дать не в силах
Тебе его… И даже мать
Не скажет, отчего в России
Сыночков боязно рожать.

Никто… И ведомы лишь Богу
Ответы на вопросы те…
Но он хранит молчанье строго
На неприступной высоте.

Третий монолог солдата

«По дрожащей траве
я иду наугад,
никого не зову
и смеюсь невпопад.
Я на месте бегу,
выбиваясь из сил,
где-то колокол громко
по мне зазвонил.
Сквозь стекло своей юности
вижу тебя,
и за эту любовь
ненавижу себя.
Но опять всё пропало –
вокруг пустота,
из которой не выбраться
мне никогда.
На далёкие крики твои
промолчу,
потому что уже
говорить не хочу
с теми, с кем я расстался
на отчей земле,
свою юность зарыв,
как картошку в золе.
Силуэты и лица
оставлю другим,
тем салагам,
что верят призывам пустым.
Если век мне зачтут
за кровавый тот год,
сердце мёртвою птицей
в траву упадёт.
Безымянный мой стих
постучится в твой сон,
но уже не спасёт
от бездушия он.»
__________________________

Где ты, мальчишка неизвестный,
В каких кочуешь ты краях?..
О чем теперь слагает песню
Там муза горькая твоя?

Ты на войне погиб иль выжил,
Никто не сможет мне сказать?..
Из переделки той ты вышел
Иль в новую попал опять?

Тетрадку школьную листаю,
К ней, как к кресту пригвождена…
По ней, как по руке гадаю,
Когда же кончится война?

Для вас, детей страны застойной,
Где прав лишь золотой телец?..
Вы на пути его не стойте –
Ни дед, ни бабка, ни юнец!

Раздавит всех своим копытом –
Японским джипом, как в кино…
И нерождённых и убитых
Он сбросил со счетов давно.

Он вашу нефть, леса и реки,
И даже жизнь детей-сирот
Приватизировал навеки,
Набив бездонный свой живот.

И что ему до этой боли,
До этой песенной тоски,
Которая как ветер в поле
Летает веку вопреки!

Последний монолог солдата

«Я устал быть хорошим для всех,
подавляя тоску, а не смех.
Не смеяться,
а плакать хочу
от избытка непонятых чувств.
Надоело во время чумы
мне фальшивые петь вам псалмы.
Новый мир не построить уже,
если муторно всем на душе.
Я друзей хоронить опоздал
и врагов я бояться устал…
И устал свою честь отдавать
тем, кого можно лишь презирать.
Я устал слушать их болтовню
и карьерную видеть грызню.

Я, как Мцыри, бегу и бегу,
но догнать никого не могу.
И молчать я безумно устал,
когда правда взрывает уста…
Но на них роковая печать,
чтоб её от народа скрывать.
Я устал через фильтры души
пропускать свою нищую жизнь,
лушать сказки про будущий век,
что наступит вот-вот, человек!

Я устал быть в бою храбрецом,
слушать глупости с умным лицом...
Я устал в общем хоре хрипеть
и бороться устал, и терпеть.
Я, как Мцыри, бегу и бегу,
но куда, сам понять не могу!»
___________________________

Ни адреса нету, ни имени…
Душа только обнажена.
Чужими кострами какими же
Была она обожжена?

И нет ни единой зацепочки
В тех строчках, что бьют наповал,
И даже фамилии девочки,
Которой стихи посвящал.

И нет телефона случайного,
Чей номер записан меж строк…
А только тоска и отчаянье
Диктуют последний урок.

И нет ни деревни, ни города,
Ни даже родимой страны…
А той, за которую горбился,
Давно вы уже не нужны.

Вот только тетрадка заветная
Осталась судьбе вопреки…
Уже пожелтевшая, ветхая,
Зачитанная до строки.

Письмо любимой

«Ты ждала не солдата,
а принца
и клялась быть со мной до гроба…
А потом изменила принципам,
в которые мы верили оба.
Поддалась городским соблазнам,
перепутала жизнь с рекламой
и поверила в вечный праздник,
а могла б стать
женой и мамой…

Не стыдишься больше позора
и опять спешишь по привычке
к охамевшему сутенёру
на пустой ночной электричке.
Променяла свои косички
и воздушное белое платье
на продажные ты объятья
и везение в жизни личной…
Под неоновою рекламой,
поджидая клиентов,
хохочешь
и уже ни женой, ни мамой
стать не хочешь.

Только я твою фотку школьную,
прячу всё же
в кармане нагрудном…
Хоть глядеть на неё
мне больно
или трудно?
Этой девочки нежной,
как облако,
больше нет и уже не будет…
Надкусившая райское
яблоко,
она быстро меня забудет.
Но когда я иду в разведку
прямо в логово волчьей стаи,
от какой-нибудь пули меткой
она сердце моё
защищает.»
__________________________
Дошло письмо то или нет –
К чему теперь гадать?..
Ведь на войне, как на войне,
И будет так всегда.

Но если вдруг когда-нибудь
Найдётся адресат,
Вонзятся эти строки в грудь
И затуманят взгляд.

И тушь размазав по щеке,
Та женщина спьяна
Замрёт в своей глухой тоске
У мутного окна.

И будет, словно в полусне,
Шептать слова тому,
Кто верен даже на войне
Был чувству своему.

Когда я приду с войны

«Мой город будет стрелять в ночь
дробью огней…
И они не погаснут, а будут гореть
ещё сильней.

В рёве и сизом тумане
асфальтовых рек
услышат мой голос –
и время замедлит бег.
С шипов алых роз
моя кровь будет в землю стекать,
и толпа, что вчера веселилась,
умолкнет опять.
Мои нервы, как струны,
взорвутся,
оглушив на миг…
Как страшно с войны вернуться
в безжалостный мир.
Все те, кто в спецшколах учились
и те, кто бежали
из дома,
напойте вполголоса мне
мотив знакомый.
И я подпою вам
голосом Виктора Цоя
про место,
которое нам суждено под луною.
На миг позабудьте про старые
распри свои…
ведь вам предстоят ещё в жизни
большие бои.
Вы молча послушайте,
как я вам пел о любви…
но песня моя
захлебнулась
в крови.»
_________________________

Как звать тебя, я не спросила,
А ты не подписал тетрадь…
И никогда уже России
Тебя, солдатик, не узнать.

Хоть ты ни Лермонтов, конечно,
Но всё же, как и он, поэт…
Жаль, навсегда во тьме кромешной
Растаял твой неяркий след.

Наверное, ты в часть вернулся
И стал героем, может быть…
А после в море окунулся
Уже других житейских битв.

Братком стал или бизнесменом,
На горло песне наступив…
Предательские перемены
Диктуют новый свой мотив.

А, может, в госпитале дальнем
Лежишь недвижно круглый год,
И от судьбы тебя фатальной
Уже наука не спасёт.

Или в глуши ты деревенской
Вчистую спился от тоски…
И не Онегин, и не Ленский,
И не торгаш ты, и не скин.

С тех пор ко мне уже ни разу
Ты не явился… И, как знать,
Возможно, ты в горах Кавказа
Остался где-нибудь лежать.

Вблизи какого-то селенья,
Случайным взрывом погребён,
Ты под раскидистою сенью
Давно обрёл свой вечный сон.

Его вовеки не нарушат
Ни человек уже, ни зверь…
Убитую войною душу
Ничем не разбудить теперь.

Молитва

«А над моим крестом
заплачет козодой
и дождик оросит
его святой водой…
К хрустальной чистоте
губами я прильну
и, может быть, тогда
забуду про войну…

Грехи мои, душа,
ты к морю отнеси...
Постой на берегу
в молчании чуть-чуть
и отпустить вину
у Бога попроси,
чтоб позабыть войну.

О, небо помоги
стереть с ладоней кровь,
которая течет
из сердца моего.
Пусть хоть на свете том
обнимутся враги,
и, может быть, любовь
взойдёт из ничего.

И над моим крестом
зардеется рассвет,
который танком я
размазал по грязи…
И если от войны
спасенья в мире нет,
тогда от мира ты,
Господь, меня спаси!»

Послесловие

Даже имени не спросила,
На бегу лишь поговорила
Перед тем, как ушёл ты в бой...
Просто спину перекрестила
Да шепнула вослед:
- Мой милый,
Возвращайся...
Господь с тобой!

Только ты не пришёл обратно,
И душа моя безотрадна -
Эту гору не сбросить с плеч...
Боже!..
Что же я натворила,
Даже имени не спросила,
Чтобы в храме свечу зажечь.