Рождественская сказка 1

 
Впервые, уважаемые, я расскажу вам историю, весьма похожую на сказку. И пусть искушенный читатель не поверит ей, и он будет абсолютно не  прав. К сожалению или к счастью, наша жизнь полна чудес, более невероятных, чем произошедших с Ольгой Федотовой, учительницей сельской школы.
Она одна воспитывала дочь и писала книги: у нее издано два сборника стихов, три – рассказов и роман, который сейчас готовится к изданию. Внешность Ольги ничем не примечательна: вокруг сколько угодно женщин с темными густыми длинными волосами, приятной округлости фигурой и сильным характером, что встречается все чаще и чаще. Ну да не о характере сейчас речь, а об одном предновогоднем дне, полностью перевернувшем жизнь Ольги.

Внимание, дамы и господа, сказка начинается.

День не задался с самого утра. Ольга чуть было не проспала – подвел будильник с выдохшейся батарейкой. Но внутренние часы, хоть и немного позднее намеченного времени, разбудили её.

Сегодня должно было состояться внеплановое совещание учителей в райцентре, на котором она делает доклад. Ольга оделась, как старослужащий по тревоге, в две минуты нанесла «боевую раскраску индейца», на ходу проглотила бутерброд и выбежала из дома, торопясь на остановку рейсового автобуса. Но эта спешка не спасла Ольгу от еще одного «подарка судьбы»: старенький «ПАЗик», натужно пыхтя, проехал мимо, не остановившись, поскольку был набит до отказа. Делать нечего: за срыв столь ответственного мероприятия по головке не погладят, и бедная женщина направилась к трассе, до которой и было то всего ничего – пара километров. Ольга рассчитывала успеть на проходящий междугородний автобус, Но опять в буквальном смысле слова – «невезуха»: опоздала на каких-то три минутки! Теперь можно было рассчитывать только на удачу, которая до сих пор её принципиально не баловала. Впору было реветь белугой, но сырости и без слез хватало — погодка явно не предновогодняя: лужи, снеговая каша с песком и солью, пронизывающий ветер. Пришлось вспомнить не выходящий из моды танец «Автостоп», но и он не помог: машины проносились мимо, нахально стараясь обдать грязным водоснегом. Время начала совещания неумолимо приближалось. А через десять минут уже и не было смысла ехать –  не успеть. Но через девять с половиной минут, около вконец продрогшей и отчаявшейся Ольги, затормозила белая «Волга».

Водитель распахнул переднюю дверцу:
– Вы – Ольга Федотова, – утвердительно произнес водитель, – садитесь же, я вас не съем.
Не в привычках Ольги садиться в незнакомые машины, которых она не останавливала, но ведь ее назвали по имени...
– Но я вас не знаю.
– Не беда, успеете еще узнать,
– Зачем?
– Что зачем? Будете долго препираться, опоздаете. Садитесь же. Да что с вами сегодня? Филипп Николаевич Лисицын утверждал, что вы весьма решительная особа.

Имя Лисицына мгновенно прогнало напавший на Ольгу столбняк, и она с удовольствием устроилась на удобном   мягком сиденье.   Если  этот  странный   человек настолько близко знаком с Филиппом   Николаевичем, чтобы говорить о ней, то никакой опасности быть не может. О, как недолго Ольга заблуждалась!

«Волга» плавно влилась в караван автомобилей, а Ольга пыталась по привычке анализировать ситуацию: номера у машины не местные, но этот человек Лисицына знает. Кто он? Партнер? Друг? Машину ведет, как заправский гонщик – уверенно, профессионально, скорость под сто, и это по отвратительной дороге. Русоволос, льдисто-голубые глаза, широкоплеч, «порядочные» руки. (К вашему сведению, легче всего определить характер человека не по глазам, а, вопреки пословице, по рукам. Есть и внушающие доверие руки, есть и руки бандитов, что совершенно не зависит от цвета кожи и степени чистоты).

Как только Ольга прямо взглянула на водителя, тот произнес:
– Ну что, давайте знакомиться: Михаил Николаевич Рощин. Предприниматель. Есть небольшой колбасный завод. Вдовец. Жена и сын погибли в авиакатастрофе два года назад. Не верите? Смотрите сами! –  и он протянул ей паспорт.

Пока Ольга внимательно изучала предложенный документ, Рощин продолжил:
– У Фили видел ваши книги с дарственными надписями. Понравились и почерк, и фотографии, и содержание. Вожу с собой, перечитываю. Кажется, знаю вас досконально, хотя вы меня все равно при встрече удивили. Посмотрели? Ну, как, не наврал?

Ольга молча помотала головой, возвращая паспорт:
 – Да, простите за прямой вопрос: вы – одна? Друга нет?
– Нет.
– Ну и отлично, теперь –  появился. Вы – «за»?
Ольга оторопела, но все же неуверенно ответила:
– Да.

Следующий вопрос поверг ее в совершеннейший шок:
– Дочь с бой-френдом Новый год у тебя дома собираются встречать?
– Нет, у него. А откуда вы знаете про дочь?
– «Ты», говори мне «ты», мы же друзья. Я собирал на тебя досье и знаю многое, в том числе и номер телефона, и адрес. Если бы не сегодняшняя встреча, явился бы к тебе незваным гостем в новогоднюю ночь. Поэтому пеки свои знаменитые пироги и торт, а вино и закуски – за мной. Уверяю, все будет твое любимое.

Если бы Ольга не сидела, то на ногах точно не устояла. Ничего себе заявочки! Но не пьян, не обкурен, а что самоуверен, – явно привык командовать. Но и она не бедная овечка. Разве можно уступить, подчиниться давлению этого, все еще для нее незнакомца? Ибо, что значит простое перечисление фактов его биографии? А он продолжал:
– Итак, тридцать первого в двадцать два ноль-ноль   буду у тебя. Жди.

Ольга ощетинилась:
– А ключи от дома,  где деньги лежат, дать сейчас или все же потом?
– Да знаю я учительские заработки, это во-первых, а во-вторых, немного рановато. В Новый год и вручишь, как подарок. Ну вот, всё и решили, Приехали.

Ольга удивленно заметила, что это было сказано  не фигурально. Машина остановилась у здания администрации, и до места совещания –  два шага. Взглянула на часы, – успевает!
– Спасибо вам.
– Тебе. Прости, что высаживаю здесь: спешу, не могу тратить время на сложные маневры. Дай руку.

Ольга смущенно протянула руку. Рощин поцеловал ее, ненадолго задержав в своей:
– До встречи. Жди. До завтра, до двадцати двух ноль-ноль.

Ольга вылезла из машины совершенно обескураженная и, как автомат, направилась на совещание. Абсолютно не понимая ни одного слова, прочитала свой доклад. Вопросов, к счастью, не задавали, никому не хотелось задерживаться. Завтра же Новый год! Коллеги пытались ее тормошить, но она на «автопилоте» их поздравляла, благодарила за ответные пожелания. Возвращаясь на рейсовом автобусе, Ольга все еще была под впечатлением встречи с Рощиным, пыталась уверить себя, что это выдумка, что такого не бывает. Ну не может такое произойти, тем более с ней. Не красавица, фигура не идеальная, не модница, да и лет явно не восемнадцать. Короче – «самоедство» в самом разгаре. (К сведению, пусть у Ольги фигура не Джулии Робертс, но со всеми приятными на вид округлостями, доброе открытое лицо. Волнистые волосы чуть тронуты сединой, обаятельная улыбка, прекрасный уравновешенный характер. К тому же, есть терпение, мудрость и талант не только рассказчика, но и слушателя).

Ольга машинально вылезла на своей остановке, медленно дошла до дома, открыла дверь, вошла и стала раздеваться.
– Ой, мам, привет. Ты вовремя, садись, ешь. Новости потом расскажешь, – обрадовала дочь, выглянув из кухни.
– Здрасьте, тетя Оля, – пробасил Серега. – А после еды мы вам свои сообщим.
Ольга очнулась:
– Что, скоро бабушкой стану?
– Нет, мам, я же обещала с внуком подождать пару лет, пока учебу не закончу. Да ты садись, садись, поешь, и всё пройдет.
– Что пройдет?
– Усталость твоя и плохое настроение.
– Ну, настроение у меня не то чтобы плохое, а ...
– Вот-вот, поешь и разберешься, какое оно.

Ольга переоделась, привела в порядок обувь, вымыла руки и села за стол. Без книги!!!
Дочь, как только увидела это, воскликнула:
– Мам, что с тобой? Ты заболела или что-то ещё произошло? Почему книжку не взяла?
– Какая книга? Тут такое со мной приключилось, чего ни в одном романе не было.
– Да ну?
– Утром, когда я опаздывала на совещание, меня один товарищ подвез.
– Ну и что тут такого? «Клеился» что ли? Ты у меня еще ничего. Так что вперед и с песнями. Даю тебе разрешение на знакомство, хотя тебе приказ надо было бы отдавать.
– Лен, хватит ёрничать, я серьезно!
– И я тоже. Сколько одной можно быть? Не надоело?
– Лен, так он же на встречу Нового года напросился!
– Ну и что? Теперь и мы с Серегой будем гулять спокойно, зная, что ты не одна. А для страховки позванивать будем.
– Так еще дел впереди сколько...
– Каких дел? Дом убран, дров для бани Серега наколол, тебе и остается только пирогов напечь да салатов нарезать. Мам, ты нам только до третьего пирогов оставь, ладно?
– Оставлю, не бойся.
– Ты, мам, ешь, пока не остыло, а мне еще собраться надо в дорогу.
Ольга ела приготовленный дочерью суп, совершенно не ощущая вкуса, погрузившись в воспоминания. Машинально кивала головой, слушая рассказы Сереги о сданных зачетах и прочих, мало занимавших ее сейчас, новостях. На пороге возникла Ленка:
– Ма-а-м, ау-у!
– Да, что?
– Мам, пока не забыла: мы вчера с Серегой сделали пару комплектов ключей от дома – один ему, один – тебе, на всякий случай. Ты ведь всегда хотела иметь запасные. Это наш тебе новогодний подарок.
– Спасибо, – растерянно произнесла Ольга, целуя дочь и «условного» зятя. Вопрос ключей решился так легко и быстро, ведь если Рощин... Она боялась загадывать – не раз обжигалась. Между тем, Ленка и Серега попрощались, пожелав исполнения желаний, и поспешили на электричку. Ольга осталась одна.

Привычные хозяйственные дела не могли успокоить ее возбужденные нервы. Ольга включила музыку для релаксации и, устроившись в любимом кресле, произвела «разбор полетов», как приучил ее делать брат-летчик.

Факты таковы: во-первых, мужчине сорок два года, ухожен. Во-вторых, Рощин напросился в гости. Зачем так необходимо знакомство с ней? Какова выгода для этого явно не криминального «авторитета»? А если уж Филипп Николаевич рассказал своему партнеру о ней, то явно новообретенный друг – мужик стоящий. Лисицын поддерживает отношения только с надежными людьми. В-третьих, то, что Михаил Николаевич собирал на нее досье, говорит о серьезности намерений. Каких только? Ольга была убеждена, что ее безопасности ничто не грозит: не богатая наследница, полдома в поселке, почти в глухомани. Значит, это знакомство преподнесет только приятные сюрпризы. В-четвертых, внешность Михаила Николаевича кажется странно знакомой. Но, нет! Ольга помотала головой, прогоняя наваждение. Ведь не может быть, чтобы со страниц ее недописанного романа шагнул один из главных героев, чья встреча с героиней была предопределена. Роман валялся в столе уже три года – ну никак не получалось правдоподобно описать знакомство людей, сразу же понявших, что они созданы друг для друга. А уж как сложатся их дальнейшие отношения, Ольга еще не могла решить. А вдруг возможно чудо? Не зря же она верила, что мысли материальны, и может сбыться самое невозможное, если только очень захотеть. Пусть и не сразу, но всё же... А тут и Новый год на пороге, значит, возможны любые чудеса... Но что же нужно в жизни именно ей?.. Ольга думала недолго, всё уже было решено давно. Она села за письменный стол, вытащила из ящика рукопись и внимательно перечитала описание главного героя.

«За окном хлестал летний ливень. В такую погоду хозяин собаку на улицу не выгонит. В окно постучали. Татьяна посмотрела и сквозь пелену воды увидела темный силуэт в дождевике. Бедняга, промок, наверное, несмотря ни на что. Она отворила дверь, и мужчина вошел, откинул капюшон.
– Здравствуйте, здесь живет тетка Ефросинья?
– Да, но она сейчас ушла ненадолго. Закончится дождь, придет. Вы проходите, подождите.
Мужчина внимательно всмотрелся в лицо Татьяны:
– Вас зовут Татьяной? Вы были два года назад в Марселе?
Татьяна удивилась несказанно: он что, уже бредит?
– Нет, конечно, я никогда не ездила дальше Москвы. А откуда вы знаете моё имя?
– Когда я был во Франции, на улице одна старушка, из эмигрантов, остановила меня: «Будь осторожен, сынок, только Татьяна спасёт тебя от неминучей беды». Я было подумал, что нужно молиться святой Татьяне, но именно ваше лицо я увидел, попав на операционный стол в результате аварии через два часа. Именно вы, ваши руки, ваш голос вырвали меня из лап смерти. И вот, после напрасных поисков, я встречаю вас в этой глуши.
Татьяна слушала неожиданную исповедь гостя, рассматривая его запоминающееся лицо: волевой подбородок, потемневшие от влаги светлые волосы, глаза  то ли голубые, то ли серые, прямой нос, четкая линия губ, над правой бровью старый шрам, как видно, след травмы. Когда незнакомец сбросил дождевик, атлетическая фигура предстала во всей красе, военная выправка бросалась в глаза. Такой надежностью веяло от этого мужчины, что Татьяна готова была сразу же шагнуть в его объятия, в это кольцо бережных и крепких рук. Каждой женщине хочется быть слабой, это ей подходит больше, чем упорная борьба за место под солнцем...»
Ольга отложила изрядно потолстевшую рукопись только через восемнадцать часов. Это было удивительное состояние: спать совершенно не хотелось, есть тоже, силы брались непонятно откуда.
До предполагаемого приезда Рощина оставалось только восемь часов, А дел еще невпроворот! Пироги, бисквитный торт, салаты!..
К назначенному времени пироги источали умопомрачительные ароматы, в прохладном месте сказочным замком высился торт, стол сервирован в традициях лучших ресторанов Лондона и Парижа, словом, все было готово к романтическому ужину. Ольга в последний раз повертелась перед зеркалом в лучшем платье и взглянула на часы: 21-58. Если верить обещаниям Рощина, то через две минуты он позвонит в дверь, но зазвонил телефон:
– Оля? Извини, маленькие неприятности, вынужден задержаться.
Ольга как будто и ждала такого поворота событий, боялась поверить в свою удачу, поэтому постаралась бодрым голосом произнести:
– Жаль, конечно, я все понимаю. Спасибо, что позвонили.
– Да ничего ты не понимаешь! Шину проколол, один меняю колесо. Быстро не получается. Но я обязательно приеду. Жди! Жди и верь, что все будет хорошо.
– Да, конечно, будьте осторожны.
Ольга, разочарованная, положила трубку.
– Что, глупая, сказки захотелось? – ядовито спросила Ольга у своего отражения, остановившись перед зеркалом. – Не надоело верить в чудеса? Убедилась, что их в жизни не бывает? В книге можно написать все, что угодно. Читатель любит «хэппи-энд», хочет отвлечься от обыденности, заевшей его до печенок. Кстати, о печенке. Заем-ка я сладкой плюшкой горькую новость. Подумаешь, не в первый раз одна Новый год встречу.
И Ольга надкусила соблазнительно-пышую «розочку», усевшись перед телевизором. Бездумно щелкала кнопками пульта, ни одна передача не привлекала.
– Странно, – думала она, – до сих пор я безошибочно определяла характер человека. Как же я оплошала в этом, столь важном для меня случае?
Тут заверещал звонок. Неужели, все же ОН?
Ольга бросилась было открывать дверь, но затем нарочно неторопливо пошла. Пусть Рощин, если это действительно он, поймет, что в нем не слишком-то нуждаются, пусть много о себе не воображает. На пороге действительно стоял Михаил.
– С наступающим, Олюшка. – Он чмокнул ее в щеку. – Да не стой столбом. Время поджимает, уже 23-15. Так что держи. А я заберу оставшиеся пакеты из машины и закрою ее.
Но Ольга все равно была неподвижна – слишком резок переход от радости к разочарованию и обратно. Михаил снова возник перед ней, нагруженный не хуже любого верблюда, разве только что в зубах не было пакета.
– Если бы ты знала, Олечка, как аппетитно пахнут твои пироги! От самой дороги почувствовал этот восхитительный запах. Совсем, как в детстве.
Рощин вошел в дом, взял ключи и запер дверь. Не суетясь, но быстро, разделся. Помыл руки, повязал фартук и начал распаковывать привезенные свертки, нарезать и раскладывать по тарелкам деликатесы. Ольга только успевала относить тарелки на стол. Шли последние минуты старого года.
Михаил открыл шампанское умело, без стрельбы, разлил по фужерам и произнес тост:
– Спасибо этому году, он нам помог встретиться. За сбывшиеся мечты!
Они соединили бокалы, выпили и Рощин поцеловал Ольгу, как бы вспоминая давно забытое. Президент говорил умные слова, а они не могли оторваться друг от друга. И когда куранты отбивали полночь, их поцелуй продолжался. Михаил произнес, едва заиграли гимн:
– Выходи за меня замуж, Оля. Я хочу, чтобы мы вместе встречали каждый следующий год, чтобы мы все оставшиеся нам дни провели рядом.
Ольга возразила:
– Как же так, сразу...
Зазвонил телефон:
– Мам, с Новым годом тебя. Как вы там? Привет Михаилу Николаевичу от меня и от Сереги. Мы его просьбу выполнили, так что с него причитается.
Ольга так и села.
– Лен, о чем ты говоришь? Ты знакома с...
– С Михаилом Николаевичем? Да. Тебе понравился сюрприз?
– Да уж, подарочек получился, будь здоров!
– Ну, ладно, мам, целую.
Михаил подошел, обнял за плечи.
– Ну, выйдешь за меня?
– Да я же не знаю о вас ничего.
– Не беда, будет чем заняться ближайшие лет тридцать. Знай  главное: я тебя люблю.
Ольга действительно увидела в его глазах любовь и совершенно неожиданно для себя, порывисто произнесла:
– Да. Я тоже хочу провести с тобой вместе оставшиеся дни жизни.
Они  скрепили договор поцелуем, кружившим голову лучше любого шампанского.
– С Новым годом, любимая.
– С Новым годом. Но я все же хотела бы узнать про этот заговор с Ленкой...
– Прямо сейчас? У нас есть лучшее занятие, чем расплетать нити интриг...
Вот и вся сказка, уважаемые читатели.
Остается только добавить, что Рождество Ольга встречала с золотым кольцом на правой руке.
P. S. (Тем, кто ждет морали).
Кто-то скажет, что нельзя быть такими безответственными людьми, как Ольга и Михаил, что эта встреча двух весьма взрослых людей маловероятна, еще менее вероятно, что они смогут поладить, не зная толком ничего друг о друге. Но кто мы такие, чтобы судить о том, что может быть, а чего не может? Очень часто чудеса стучатся в нашу дверь, а мы ленимся встать и впустить их. Пусть будут совершены ошибки, пусть будет слишком много доверия, пусть мы зря свернем с торной дороги, погнавшись за блеском золота, которое и впрямь может оказаться обманным. Гораздо хуже самого себя корить потом, что не совершил ни одной безрассудной попытки найти счастье. Ибо «безумству храбрых поём мы славу»! Без веры в чудо жизнь невозможна!

Картинка из Инета