Никто не узнает

Прохладной полночью шестого дня
Впитал всю ложь Вселенной он в себя,
Скупой старик, отшельник густо-бородатый,
Судьбою проклятый, с щекою порванной.
Безумный и горбатый.

В глазах - бессилие, и страх, и стыд
За то, что он хранит на самом дне познания
Прах истины, сгоревшей некогда во лжи,
В людском страдании,
В их поиске отчаянном и в боли,
В ошибках и в желании раскрыть все карты и пароли.
За все грехи,
Что мир творит ежесекундно,
За всю ту грязь,
Которой плачут небеса ежеминутно,
Он не дает всем нам,
Голодным от незнания,
Он не дает нам правду,
Которую так жаждут раскопать,
Предаваясь наивному исканию.

Он некогда был человеком
И горько пострадал за жадность - за людской порок.
Он мир, словно легчайшую мозаику,
По крошечным кусочкам смог собрать в кратчайший срок.
Он слишком много знал,
Но слабость, алчность, желание бессмертия
Уродовали его вновь и вновь.
И, наконец, доставили в обитель вечности,
Но очень дорого за это заплатить пришлось.

И вот он здесь, в огне и мраке,
В безжалостном забвении и собственном плену,
Гордый старик, абсолютно знающий тайну,
Застрявший в безвременье,
Закутанный в толстую невидимую пелену.