Туманову В. Д

Пора  расставанья грустна и печальна,
На сердце тревога и больно в груди
И вот наступает минута прощанья
И только дорога уже впереди!

Прощайте , подруги, друзья, до свиданья,
Как жаль покидать вас, как гложет тоска,
Пусть сбудутся ваши слова-пожеланья,
Спасибо за все и счастливо, пока!

Я всех буду помнить:  друзей и знакомых,
Из жизни не выбросить прожитых лет,
Я буду вас чтить на работе и дома
И помнить ваш искренний , нужный совет!

И будет мне сниться ваш город над Пиной
И год девяностый- сплошные дожди
И то, как мы жили «не хлебом единым»
И то, как остался совсем я один.

Один, без семьи я, а годы уходят,
Кому доказать я хотел, что был прав?
Уже со второю женою в разводе,
Ее прегрешенья так и не узнав.

Как много седин и морщин появилось,
Лишь только душа молода и легка,
Живу с оптимизмом и чтоб не случилось,
Я стану счастливее, наверняка!

И сброшу лет двадцать, седИны, морщины
И снова почувствую радости зов:
Вперед! Ты же молод! К Парнасу мужчина!
И рухнут преграды с победой умов.

А, может, все будет немножко иначе:
Я буду по жизни идти веселей,
Ведь только экватор ее обозначен,
Я- молод! Карету мне, братцы, скорей!

Карету и женщину, трогай извозчик!
Не нужно нам больше идти к алтарю!
Уедем на архипелаг Командорский,
На острове Медном мы встретим зарю!

Вдвоем заживем мы как Ева с Адамом,
Не нужен нам паспорт и деньги долой,
Наш дом будет Сказочным мраморным храмом,
А спальня с кроватью - совсем золотой!

Мы будем обвенчаны морем и солнцем
И кольцами с жемчугом обручены,
Мы будем всем рады - китайцам, японцам,
А также посланникам нашей страны!

Наш берег лазурный у синего моря
Вас встретит изысканным запахом трав,
Ночною прохладой и летней жарою,
Обнимет, укроет к себе приласкав!

И будет нам сниться Россия родная:
Березки и сосны, луга и поля,
Степные просторы и Север бескрайний,
Родная советская наша земля!

И станет нам горько, захочется плакать:
Ведь мы отрешились от мира сего
И остров наш Медный покинуть, однако
Придется на месяц, а, может, на год.

Захочется маму увидеть родную,
Припухшие с горя больные глазу,
Она при живом еще сыне горюет,
Поеду ей «Здравствуй» хотя бы сказать.

Уехал на месяц - навечно остался,
Я пОнял, что это мне все-таки мать,
В каких бы я нЕ жил краях, не скитался,
Я просто обязан ее навещать!

А маме «за семьдесят, даже чуть больше»
Я знаю, что ждет она сына домой,
И нет никого, кроме сына дороже,
Пусть он и несчастный, пусть даже седой!

Всегда мама примет, накормит, напоит,
Теплом своим, лаской согреет меня,
От горя утешит она, успокоит,
А ночью заплачет, слезу уронЯ.

Но сын ведь вернулся к отцовскому дому!
И пусть у него «за душой- ни гроша»,
Но красит его, что к родному порогу
Он шел все уверенней делая шаг!

И сыну простит всегда мать прегрешенья,
Ведь он- ее боль, ее часть, ее кровь,
Она вместо брани слова утешенья
Подыщет, чтоб сын ее счастлив стал вновь!
. . . . . . . . . .
продолжение рукописи утеряно…
05.10.1990