Я не хотел писать стихи,
и не хотел испытывать чувств,
а пожелал: грудной мотор
мой был бы девственно пуст.
И я по невскому шел,
и даже не ел витрин,
дождь был похож на шелк,
но я этого не говорил.
Женщина лет сорока
пела в метро псалмы,
хотел пройти мимо, да
звуки были сильны.
Мимо шли поезда бело-синие,
а я недвижим словно нефритовый будда,
я даже не мог дать ей милостыню,
но голос ее никогда не забуду.
А когда в вагоне метро
я отращивал шкуру слоновью,
держался за ногу парень,
и она истекала кровью.
Я с ним рядом пошел,
держал его за плечо,
дождь был похож на шёлк,
и от его крови было мне горячо.
И он говорил "Русский должен терпеть,
а ты семь раз отмеряй,
я не отмерил, теперь
ты погляди на меня."
Сидя в метро потом,
я изрыгал стихи,
о том, как своим животом
искупал я свои грехи.
неизвестному монтеру, жаждавшему справедливости и
© Copyright: Степан Восьмеричный, 2011
Свидетельство о публикации №111122801454
Свидетельство о публикации №111122801454
Рецензии