Мужчины и женщины

ЩЕДРЫЙ

Суббота. Три часа дня. Вагон метро. Пассажиров мало. "Над душой" никто не стоит. Поэтому все - как на ладони. Масштабно, осязаемо. 
На остановке в вагон входит мужчина. Седой, красиво подстрижен. Глаза закрыты черными очками. Лицо красное. Пьет? Сел. Все время поправляет светлую ветровку - что-то во внутреннем кармане постоянно ее распахивает. Вельветовые штроксы цвета молочного шоколада. Белые носки. Белые туфли. Руки темные, загорелые. На мизинце правой руки серебряный перстень-печатка. Из зажатого кулака торчит что-то странное, серое, сухое. Хвост сушеной воблы!
Левой рукой полез в карман, достал воблу и  положил на колени девушке-соседке. Угощает, стало быть. Щедрый! Девушка отказывается. Мужчина начинает ее уговаривать. Девушка кладет воблу ему на колени. Мужчина наклоняется к девушке, чтобы убедить ее в своем особом расположении к ней. Куртка его распахивается - во внутреннем кармане огромная вяленая рыбина! Хвост ее упирается ему в подбородок. Жадный! Мог бы эту предложить! Все равно ведь девушка не взяла бы. Зато жест был бы совершенно удивительный.

НАТУРАЛ

Еду в автобусе. Задумалась о своем. Вдруг слышу: "Женщина, разрешите Вам комплимент сделать?" Первая мысль - кто тут неотразимый? Включаюсь. Оказалось - я.
Напротив сидит мужчина лет 50. И говорит мне:
- Я прошу Вас НИКОГДА не красить волосы! НИКОГДА!
- Спасибо, - говорю. - А почему нельзя красить?
- Я люблю натуральных женщин!
- ?!
- У меня жена все время красится. А для кого, если я говорю ей, что мне не нравится?
- Не важно, для кого.  Надеюсь, все остальное у нее натуральное?
- Да, остальное - натуральное.
- Вот и прекрасно! Цените это!

ЗАЩИТНИК

Добиралась домой с работы. Узкий тоннель - переход между линиями метро. Движущиеся навстречу потоки людей. И вдруг - в середине  что-то неладное, неестественное... Оказалось - драка. Дерутся двое молодых мужчин. Повод - один зацепил, когда шел навстречу,  второго, который шел с ребенком. Частенько такое и со мной бывало - несется навстречу  кто-нибудь и будто специально ударяет плечом... Обиженный решил проучить... Бросил ребенка - девочку лет 7-8 и догнал обидчика. Стук кулаков, в ход пошли и ноги. Но самое ужасное - это кричащая от страха девочка в стороне...  И равнодушно обтекающие драку потоки пассажиров.

ВЕЖЛИВЫЙ

Покупательница:
- А что такое "передняя часть" у курицы?
Продавец-мужчина:
- Грудка с косточкой.
Покупательница:
- А курица была молодая?
Продавец:
- Молодая!
Покупательница:
- Вы уверены?
Продавец:
- Да!
Покупательница:
- А крылышки - от этой же курицы?
Продавец:
- Да!
Покупательница:
- Взвесьте мне пять крылышек!
Продавец:
- Пожалуйста!

НАБЛЮДАТЕЛЬНЫЙ

«Дни поздней осени бранят обыкновенно» - писал поэт. Я не браню.  Потому как не за что. Но туманы, серое небо, облетевшие, темные листья под ногами – все это не просто так, все это имеет смысл.  И даже необходимо для того, чтобы человек подумал о радостях жизни, пусть и небольших.
Вчера я посмотрела на свои очки и решила, что пришла пора покупать новые. И не то, чтобы очки потеряли свой вид,  перестали показывать мне мир таким, каков он есть на самом деле, нет – захотелось немножко сменить  имидж и порадовать себя.
Задавшись  этой приятной  целью, я  поехала в оптику.  На моем пути оказалась булочная.  Аромат кофе в этот промозглый ноябрьский день был таким  зовущим, таким согревающим душу, что не зайти было невозможно.
В булочной меня захлестнула другая теплая волна. Волна воспоминаний. Вы помните сушки? Ванильные, горчичные, детские… Маленькие , хрустящие, которые привозили в магазин нанизанными на шпагат неимоверной длины. Здесь  сушки были насыпаны в коробку.  Они были такие  поджаристые, такие аппетитные, что мне вдруг захотелось купить пакет сушек, принести домой, надеть  на шпагат и повесить в кухне по соседству с самоваром.  Счастливая от своей покупки,  забыв о кофе, я двинулась дальше.
Овощной базар на моем пути просто вопил: «Не проходите мимо!»  Не прошла.  Краснощекие яблочки были, словно из сказки, ровные, красивые, радостные, все как на подбор.  Грозди винограда, желто-зеленого, полупрозрачного, таили в себе столько солнечного света,  что устоять было невозможно.  Оранжевая хурма источала сладость с такой силой, что лежащие по соседству лимоны казались совершенно не кислыми и не вызывали той оскомины на зубах, которая появлялась от одной мысли о дольке лимона.
Распределив пакеты с покупками по рукам, я поняла – до оптики мне не дойти, пора возвращаться домой. Настроение было прекрасное. День стал и светлее, и теплее.   Подождет моя оптика!
В автобусе рядом со мной села такая же счастливая, как и я, женщина, с пакетами фруктов в руках. А место напротив занял слегка подвыпивший мужчина, небольшого роста. Черная шляпа, седая, аккуратно подстриженная бородка, жесткий белый воротничок рубашки, галстук, темный костюм, огромный золотой перстень-печатка на одной руке и перстень с большим черным камнем  на другой – вот и все, что было при нем.
Осмотрев критическим взором меня  с соседкой, сосчитал пакеты в наших руках.
- Какие милые дамы едут сегодня!  По четыре пакета везут!
- ...
- И почему Бог дал женщинам только по две руки?! Они же всегда заняты пакетами! А где рука, чтоб приласкать мужчину?
- ...
- Да, такие женщины и коня на скаку остановят, и в горящую избу войдут!
- ...
- Вот ведь едут такие милые женщины к кому-то, домой, везут  покупки.  А я вдовец. Мне бы хоть завалященькую какую, но нет, не судьба…
- ...
Он вышел на остановке, размахивая, как  дирижер руками, слыша только одному ему ведомую мелодию.
Не знаю, смогла  ли бы я остановить коня на скаку, но взвалить на плечо такого мужичка, пожалуй, смогла бы.  И дотащила бы до дома вместе с четырьмя пакетами. Но дело все в том, что не нужен он мне. А за новыми очками поеду на днях.