Шекспир. Сонет 2

Когда на лбу, на поле красоты,
Оставят сорок зим глубокий след,
И юности наряд износишь ты,
Тебе не будут так глядеть вослед.

А если спросят, где твоя краса,
Где всё богатство тех цветущих дней?
Ответить: это – впалые глаза, –
Так глупо было бы, всего стыдней.

Достойней было бы сказать тебе:
Итоги подведёт ребёнок мой, –
А сходством можно доказать судьбе:
Твоя краса останется живой.

И в старости ты молод будешь вновь,
Почувствуешь согретой снова кровь.


When forty winters shall besiege thy brow,
And dig deep trenches in thy beauty's field,
Thy youth's proud livery so gazed on now
Will be a tottered weed of small worth held:
Then being asked where all thy beauty lies,
Where all the treasure of thy lusty days,
To say within thine own deep-sunken eyes
Were an all-eating shame, and thriftless praise.
How much more praise deserved thy beauty's use,
If thou couldst answer, 'This fair child" of mine
Shall sum my count, and make my old excuse',
Proving his beauty by succession thine.
This were to be new made when thou art old,
And see thy blood warm when thou feel'st it соld.