Город развития

    

Мне загрустилось в нашем городишке.
Постылых улочек безрадостный маршрут.
Однообразные безликие домишки
Всецело подчинил безвкусия кашрут.

Истоптанные камни тротуаров,
Следов собачьих «минные поля»,
И душу леденящий вой шакалов,
И солнцем иссушённая земля.

Фантазиями местной синекуры
«Украшен» щедро городской пейзаж.
Бездарные нелепые скульптуры,
Провинциальный жалкий антураж.

На улицах почти, что нет прохожих.
И днём и ночью город будто спит.
Покой его лишь школьники встревожат,
Да скупщик «Алте захн» прокричит.

И некуда пойти, и некуда податься,
И негде дать душе своей приют.
Моложе был бы, мог бы с кем подраться,
Когда-то был я в этом деле лют.

Вот и слоняешься по улицам без цели,
С Всевышним обменявшись парой фраз,
Для поддержанья духа в бренном  теле,
Да исполняя медиков наказ.

И лишь по вторникам и средам - оживленье –
Имеет место городской базар.
Всё движется в едином направленье
Всех увлекает рыночный азарт.

Ложатся накануне спать пораньше,
Предвосхищая завтрашний экстрим,
Домохозяйки, сёстры, секретарши
Пенсионеры, прочие олим.

Купить, купить, конечно, подешевле,
Поторговаться вволю, от души!
Традиции, дошедшие издревле,
Как никогда, сегодня хороши!

Как на востоке принято, кричит,
Товар свой восхваляя, зазывала,
Суля большие скидки на почин,
На лёгкое и доброе начало.

Вступая в спор с торговцем, покупатель
Ни капли не смущён проблемой языка.
Лепечет на своём, а смысл, да он понятен –
Мол уступи, дружок, я – лёгкая рука!

Здесь продают от редьки до дублёнки,
От «что покушать» и до «что надеть».
Метут товар азартные бабёнки,
«На вырост» - этой, той – «на похудеть».

Здесь место встреч и деловых свиданий,
Что, как известно, «изменить нельзя».
Здесь кратер слухов, новостей, признаний,
Здесь  мирятся  враги, и ссорятся друзья.

Здесь узнают, что наверху творится,
Каким решеньем «удивит» нас мэр,
Поможет ли нам чем-то заграница,
Обама или Путин, например?

Кто с кем живёт, кому кто изменяет,
Кто «ерданул» в Канаду, в США,
Кто лишь об этом только помышляет,
Домашний скарб «сплавляя» неспеша.

На пару дней в неделю эта встряска,
Что рыночный взметнул адреналин,
И… захолустья вновь надета маска,
И для тоски есть тысяча причин.

Зачем и почему решил когда-то
Загнать себя я в «жизненный тупик»?
Коль не решился сразу ехать в Штаты,
То хоть столичный приобрёл бы шик!

А так,  по-прежнему,  периферия,
Провинциальный скромненький приют.
Сметёт его когда-то энтропия,
Стихии казусы  с лица земли сотрут.

Нет, апокАлипсиса время не настало,
Потоп пока нам тоже не грозит,
Но… тоньше как-то стали одеяла,
Куда б не сел, везде тебе сквозит.

Трудней становится себя гулять заставить,
Подъёмы-спуски преодолевать,
С собою рассуждать и спорить, и лукавить,
И, чёрт возьми, в руках себя держать.

И хочется туда, в столичный муравейник,
В шум городской, людскую суету,
Где тесно от домов, и где толпы ты пленник,
Где жизнь взахлёб и мысли налету.

Соблазнов и искуса где водоворот
И дразнит, и пьянит, и манит в мир чудес,
Где, вроде, сказка до сих пор  живёт,
И где чудит, вселившись в душу, бес.

Я б новый каждый день чертил  маршрута круг,
Сплетая в кружева пересеченья улиц,
И к вящей радости своей жены Ритули
Географический её я б излечил недуг.

И пусть мне говорят, что надо жить в селе,
В объятьях пресловутой пасторали,
Копаться в мыслях, чувствах и в земле,
И туфли променять на лёгкий стиль сандалий.

Что воздух здесь прозрачен, чист и сух,
Что им дышать сплошное наслажденье,
Что деревенский здоровее дух,
Что домик с садом - чуть ли не именье.

Что в нашей жизни главное – покой,
Что тишина способствует здоровью,
Болезни будто бы снимает, как рукой,
И наполняет жилы свежей кровью.

Что здесь доступен тот же Интернет
И телевизор целый день с дивана,
Турецкий, Вайкуле, Жванецкий и Башмет,
И серий миллион телеромана.

Всё верно, можно жить и здесь,
Вдали от городских соблазнов.
И урбаниста сбросить спесь,
И  не искать изъянов разных.

Вдыхать в себя целебный кислород
Под музыку шакальего оркестра,
В базарный день, как весь честной народ,
Собраться в тот же час на том же месте.

И раз в году на пару-тройку дней
С женою наезжать в заветную столицу.
Так было бы тактически верней
И меньше поводов, я думаю, напиться.

А коли станет уж совсем невмоготу
И жареный петух внезапно клюнет в жопу,
Рвануть развеяться  куда-нибудь в Европу,
Чтоб вспоминать потом земную красоту.

Не думайте, друзья, что я – обычный сноб,
И грусть-тоска – моя отныне фишка.
Наверно забралсЯ в меня какой-то злой  микроб,
Взгрустнулось просто в нашем городишке.


                Апрель  2011