Но время для подвигов шло уж тогда...

Начало войны...  Мы тогда отступали,
Но время для подвигов шло уж тогда.
Я где-то читала иль мне рассказали,
Про случай, в котором и боль и беда.

Шёл немец, лавиной сметая заставы,
Довольный, жестокий, откормленный фриц,
И линия фронта так часто менялась,
Что трудно понять, где свои, где фашист.

И хаос вокруг, и деревни горели,
И горе потерь обжигало людей.
Скитались, кричали и в толпы сбивались,
И шли на восток за судьбою своей.

И вдруг на дороге толпа увидала:
Большой грузовик неуверенно шёл,
Его во все стороны, словно, кидало,
И был за баранкой ослепший шофёр.

Глаза то в бинтах окровавленной раной,
Не видел дороги, всё застила боль,
А рядом сидел офицер синеглазый,
Шофёру приказы рулить отдавал:

"Чуть вправо, левее, теперь, давай, прямо",
И тоже в бинтах на руках и груди.
А в кузове были детишки в панамках,
Из лагеря, где уже немцы прошли.

Водитель слепой заставлял сердце биться,
Чтоб их сохранить, до своих довезти.
Горячая кровь по баранке струится,
А руки приказ выполняют: крути!

Хотя ему было, быть может, за двадцать,
С отцовскими чувствами был незнаком,
Он спас их ценой своей жизни солдатской,
И умер, не слыша напутственных слов.

Рыдал офицер, синеглазый мальчишка,
Он друга терял на войне первый раз,
Но долг он исполнил. И спас он детишек.
Останутся живы, и памяти вспышки
Осветят ваш подвиг. И вспомнят о вас!

    17.12.2011г.