Логика и доводы

Утро горячего цикла Солнца, и закат, по обратной колеи, осеняет равнину,
обжигая глиняную раму оконца,  прогревает даже твою телесную глину.
Ветер, он с юга на север дует, наполняя мои волосы мёртвой, опавшей листвой.
В моём океане выборов шторм бушует, отсчитывая лишь время, шагом, по мостовой.

И нанося, пускай, на не идеальный лик – краски,
ты приблизишь свою душу к желаемому сосуду,
ведь без этой, нужной, родной тебе маски,
твои мысли разобьют себя о грусть, как бьют люди посуду…

Ты когда-то может и мечтал, оказаться совершенно в иной команде,
обретя осознанность – курс взял, попросту не быть принадлежным к этой банде,
избежать чужих-косых и злых взглядов, переплыв на иной континент,
и плевать было бы, что, путь этот полон отказов,  всё равно внешность не испортит контетнт.

Если же открывать утром глаза,
подобно опускать изрезанное тело в солёную воду,
любому сомневающемуся надо принять, это моя стезя,
и нет смысла мне запрещать свободу.

Лишь вечность на становление собой, и краткий миг на выход из бухты депрессий,
мои исходные схемы дают сильный сбой, доработка же до идеалов не вызовет репрессий.
И кто бы как не пытался подчинить всё бездонной пропасти логики и анализу подобных явлений,
для моего взлёта нужны идеальные, по моему, лопасти, и лишь я есть конец всех решений.

И отнюдь, кто бы ни пытался приставить стереотип,
и не говорил о каком-то фантомном или реальном сходстве,
я на данный момент, внешне – только форменный прототип,
и как бы ни рисовали и не раскрашивали, моя душа в ином родстве.

Позже, в очередное утро, будет наконец то и самый желаемый подарок,
а хотя, как не пытайся, всё равно ты не настолько ценен, не настолько ярок,
и от вещи ничем не отличаешься, минутное удовольствие, и в  той же степени бренный.
Совершенно бесперспективный, чужой,  не верный, и, в желаниях – просто презренный.

Ты не свой, абсолютно никому и абсолютно ни для кого,
и не вызываешь ни желания помочь, ни жалости людской и человечной.
Ты просто, в шкуре тех парней, что в голове – тащишься домой,
и ведешь себя, как белый и пушистый, невинный и беспечный.

И от чего же ты так не рад тому, как отражаешься ты в зеркале со своей сутулой спиной,
со своими немного секущимися волосами, сломанными глазами, покусанными губами?
Возможно всему виной сама суть этой глупой идеи, что заключена в нехватке атрибутов неких,   
собственно, не было бы желания реализации этой затеи, если бы не доводы и так сжатых,

родных и ветхих, долго живущих в чужой шкуре,
очертаниях, мотивациях и кавычках,
что не дают ощутить свободу в воздуха и так полных лёгких.
И на итоге – совсем обычных.

Я не претендую на звание чего-то внеземного,
ибо являюсь самым простым и обычным человеком,
я просто хочу быть одет иначе иного,
ибо пока что не рад своим веком.