Стены

Не сорваться туда, где безудержной юностью дразнит
новоявленный май и гнездятся на ивах грачи.
Заикается дождь, как влюблённый мальчишка, но разве
это важно сегодня, когда за стеною молчит
тот, который дороже всех мартов, июней, апрелей;
безраздельно заполнивший прожитых лет череду?
Почему так случилось, что это они обогрели,
как бездомную кошку - незваную гостью беду?

А ведь жили себе, поживали не ярко, не броско,
и в любовь сумасшедшую кутались, будто бы в плед.
Вечерами мечтали, как два окрылённых подростка,
что созвучный дуэт превратится однажды в квартет.
Звякнет ложка о стенки зачем-то наполненной кружки.
Пить не хочется вовсе, но хочется выть всё сильней,
если там, наверху, кто-то счёл, что пуховой подушки
для двоих слишком много, чтоб стариться, лёжа на ней.

Стойкий запах морфина... Она на полу у дивана...
Взгляд один, обречённый - в другой, обрекаемый, взгляд.
В двадцать пять наряжаться бы в платья от Дольче-Габбана,
а судьба ей утюжит заботливо вдовий наряд.
Ей по сути уже всё равно – через год, через час ли
обживёт тишина стены дома её, не спеша.
Тишины опасается тот, кто привычно несчастлив,
но не тот, для кого обесценилась жизнь до гроша.