Дополнение к Колонке 3

При обсуждении Колонки-3 я высказал ряд соображений о романе "Дон-Кихот" Мигеля Сервантеса.
Думаю,что целесообразно поместить их  здесь.
_______________________________________________

ДОПОЛНЕНИЕ 3 СЕРВАНТЕС
Недавно, в обсуждении, связанном с ролью читателя в поэзии, мне пришло на ум неожиданное соображение - Кихот, он идеальный читатель, настолько погруженный в тексты, что сплел их с реальностью. При всей простоте, это достаточно серьезный импульс для мысли. Значит, получается, здесь видна мечта Сервантеса написать книгу, которая поразит современного ему читателя не менее, чем Кихота - любимые рыцарские романы в дешевом переплете. Это мечта о том, что на смену "попсе" придет серьезное чтение, явится новая литература. Желание новым и сложным, воздействовать на читателя не менее, чем «интересными» "розовыми романами" и "детективчиками"... Эта сторона книги Испанца была мне неизвестна, но, может быть, исследовалась критиками.

Итак, я написал:

"Одна из самых великих книг - именно о читателе, погруженном в текст. Я иногда думаю, Сервантес отразил здесь невольно и свою мечту о замечательном читателе, лучшем на свете. Том читателе, о котором мечтают многие...

Но этот читатель не любит трудов Сервантеса, не жаждет его пьес... И, скажем еще о страхах Сервантеса: "Ему, читателю, не понравится книга об идальго, нет, никогда, но так этого жаждешь", - вот о чем он думает... "Бараны, им бы все читать чепуху. А может я и ошибаюсь?"... Насколько это близко к переживаниям многих из нас! Мы пишем нечто сложное, многое умеем, ... а нам предпочитают попсу, какие-то глупые истории, которые сродни бредням о великанах и рыцарях ходового чтива.

Эта горечь - в основе книги великого испанца. И мне хотелось об этом сказать. Лучшее - всегда идет через обиду и непризнание, сквозь толщу попсы оно поднимается к небу. Так всегда бывало и так оно и будет".

Конечно же - я думал и о "Венецианце"... как в основу "Илиады" положен гнев на несправедливость, наглость "главного царя", отнявшего прекрасную пленницу, как в основе чувства Сервантеса лежит несправедливость выбора читателя, тот предпочитает дешевое чтиво и до безумия увлечен им, так и в "Венецианце", нашем  с моим соавтором романе, основа -несправедливость к человеку-творцу, изложенная уже в первой главе. Творец и власть, творец и народ, и читатель... как много у творческих людей, идущих новыми тропами, как же много у них этой вечной горечи.

Ты идешь горной тропой, видишь далеко во времени и пространстве. У тебя на ладони герой Сервантеса, с копьем наперевес, на другой ладони - буддистские храмы, ты идешь, разглядываешь их, то одну ладонь, то другую А внизу деревушки с их нехитрой жизнью и мелким трудом - прибить доску, зашить, выстирать, наколоть дров...

И вдруг замечаешь - из одной деревушки, по еле заметным примятостям травы, к тебе спешит маленький, толстый, черноволосый с плешью человечек, смешно размахивая руками. У него одышка, он никак не может назвать себя, но ты узнаешь и говоришь:"Санчо!" Затем опускаешь ладонь, и Санчо приближается к Кихоту. Осел пускается за ним, и вот оба уже едут трусцой и неспешно ведут бесконечные беседы... Санчо хитро посматривает на говорящего, мол нас не проведешь, но верит Кихоту. Что же, и у Санчо мозги набекрень...."А это кто?", - спрашивает ослиный наездник, и указывает на другую твою ладонь, где расположился Будда. "Это губернатор, - произносит Кихот, - и ты будешь губернатор! И тоже будешь сидеть в позе лотоса" "Ах ты! - счастливо восклицает Санчо, - да я и в своей позе готов сидеть в губернаторах!"... и оба очень довольны... "Понимаешь, Санчо, .- еще слышится из-за поворота, - губернатор не может сидеть в твоей позе, его поза общественная"...и все стихает, не слышно разговора... Сервантес написал книгу о своей горечи и она стала любима и Кихотами и Санчо, которые не умеют читать, но умеют слушать чтение других. И, может быть, иногда, вздохнуть: "Вот бы научиться жить по-справедливости. Только сперва должен завестись какой подходящий великан..."...