Свидание и другие стихи

Это время замочной скважины,
Разъедающее дно зрачка.
Оно не воскрешает сердца,
Оно убивает их заживо.
Две плоти, слившееся в один организм,
Им тесно, им жарко,
Но работа работой.
Тупой, бесчувственный механизм
Останется вечной заботой зрачка.
Всевидящего ненасытного глаза…
Набело.
Напишу кляксой картину мира.
Пускай диссертации пишут, думают…
А я создаю своего кумира,
Пока жирные твари за дверью хрюкают,
При встрече губы расплавляя умело.
Какие же все вы…
Мне надоело
Ночью аидовым цербером выть,
В памяти образ его лелея.
Иллюзию сна продлевая,
По сокращенной программе жить,
Упиваясь неправдой
Небожественного елея.
Довольно.
В ад спускаюсь несмело
Цербер дружески машет хвостом.
Рядом останки несчастного тела.
Цербер: наелся, доужинаю потом.
Сверлят, буравят не спину мне, сердце.
Кто там копается, как старый, слепой библиотекарь?
Кто там грязь обстучал на него с ноги, обутую в берцу?
Кто там лечит его сильным ядом, как сумасшедший аптекарь?
Оглядываюсь – никого.
Голову поднимаю к крыше
Это Моисею повезло. Ему сбросили манну
С того, что называется небо,
Ну, то есть «свыше»
Мне ж благодатью сыпятся на голову камни.
Стук тяжелый разбивает сознание.
Я ли, не я ли открываю глаза?
Он забыл галстук и не выбросил презерватив
Какое «признание»!
На тарелку выплеснул два зрачка,
Поручил СВЧ их и скрылся.
Взгляд на икону упал:
Господи, только бы сон мой не сбылся!
***
Брату

Ты распечатаешь это письмо не сразу.
Пройдет много времени, прежде чем
поцелуй мой обуглится и перегорит страсть.
Через несколько лет и пару десятилетий,
Когда уйдут последние ветераны,
Которых мы вели под руки, чтобы им не упасть.
Ты распечатаешь это письмо,
Перелистывая пожелтевшие фотографии
Позапрошлых юбилеев и годовщин,
Ты устало достанешь зеркало,
Горько усмехнешься и отведешь глаза,
Чтоб не читать монографию вялых морщин.
Ты распечатаешь это письмо,
Когда Цветаевой стукнет полторы сотни
И, похоже, эта наша игра в королей
и княгинь никогда не закончится.
В черном плаще, заколотом брошью,
На тебя посмотрит переодетый Один.
Он уже не вернется и его кувшин крошится.
К медовой плоти
прикосновение губ.
В тишине
гнусавое заикание варгана.
Они повторятся еще через тысячу лет
Чудаки, похожие на нас
Замкнут этот круг средневековых чашек
И пластиковых стаканов.
Ты распечатаешь это письмо,
Неторопливо раскуришь трубку,
Ты скажешь тост от Омара Хаяма
И жадно прильнешь к винному кубку.
В одиночестве ты допьешь до конца
И снова услышишь голос рассудка:
«Все будет правильно» и образ Творца
Растворится, как дым в преддверии утра.
Осталось два часа до рассвета
И новый день как tabula rasa
Ты прочитал, я не жду ответа.
Это была бы лишняя фраза.
16.07.2011