Леонид Волков

Леонид  Петрович  Волков (1870-1900)  – казачий  офицер, первый амурский  поэт (не только по времени, но и по значимости  его творчества).  Родился он в Петербурге  в семье военного топографа,  рано потерял родителей.  Учился в Гатчинском  Николаевском  сиротском  институте.  В 1888 году, вняв советам своего дяди и опекуна полковника  Г.В. Винникова,  бывшего сослуживца отца, а в то время командира  Амурского  казачьего  полка, восемнадцатилетний Л. Волков приехал  в Благовещенск. Он решил связать свою судьбу с Амурским краем, который виделся ему местом исполнения заветных юношеских  мечтаний.  Вначале Леонид  был зачислен  вольноопределяющимся, затем, после окончания Иркутского  юнкерского  училища  (1890-1892)  и возвращения  в Амурский  казачий  полк, получил  чин
подхорунжего,  а спустя  некоторое  время  стал сотником.  По свидетельствам  современников,  Волков,  всей душой  ненавидя тупую муштру, бездушное отношение части отцов-командиров к нижним чинам, честно и со знанием дела исполнял служебные обязанности (он заведовал вооружением полка). Его уважали в офицерской среде и любили подчинённые – за необыкновенную доброту и сердечность, возвышенную душу, за то, что он был предельно искренним, чистым, по-настоящему благородным человеком. В качестве командира 4-й сотни Амурского казачьего полка Волков участвовал в масштабном русско-китайском пограничном конфликте и героически погиб 21 июля 1900 г. в бою у селения Колушань (ныне Цялунь-шань).  Ему едва исполни- лось тридцать лет. 23 июля Леонид Волков был похоронен со всеми подобающими почестями на военном кладбище Благовещен- ска (не сохранилось).
Л. Волков сотрудничал  с рядом сибирских  и дальневосточных  газет: «Дальний  Восток», «Восточное  обозрение»,  «Си- бирь». В 1898-1900 гг. печатался в «Амурской газете». Он – автор двух прижизненных поэтических сборников, изданных в Благовещенске: «На Амуре» (1895) и «На Дальнем Востоке» (1899). В 1902 г. посмертно вышли «Сочинения Л.П. Волкова». Творческое наследие поэта сравнительно невелико – уместится в одном томе. Причина понятна: Волков не был профессиональ- ным литератором,  занимался  творчеством  лишь в свободное от службы время. А главное – его жизненная судьба по воле рока оказалась трагически короткой. Тем не менее, по тому, что Волков успел написать, можно составить достаточно полное представ- ление и о его мироощущении,  и о проблемно-тематическом диапазоне, и о творческом потенциале, который мог бы раскрыться в полной мере при ином, более органичном развитии его судьбы.
В поэтическом наследии Волкова, как справедливо отмечал А.В. Лосев, «не всё равноценно, не всё одинаково значительно с точки зрения художественной». Тем не менее, в конце XIX столетия в Сибири, на Дальнем Востоке Леонид Волков был едва ли не самым значительным, самым ярким поэтом.
В первые годы жизни на Амуре центральное  место в его творчестве занимала пейзажная лирика. По служебным делам Волков объездил не только Амурскую  область, он побывал в Забайкалье,  на Нижнем Амуре, в Приморье, заезжал в Хабаровск, Николаевск, Владивосток. Результатом этих поездок стала целая россыпь замечательных пейзажных зарисовок. Немало лиричес- ких миниатюр  поэта запечатлели  Благовещенск  – в разное время суток, в разное время года. Если бы Волков  был коренным амурцем,  а не петербуржцем,  если бы его взгляд  с детства  привык к амурским  пейзажам,  он, возможно,  не стал бы с таким пристальным  вниманием  и интересом  всматриваться  в детали,  различать  краски  и полутона  местной  природы.  А значит,  и современный читатель лишился бы уникальной возможности увидеть в мельчайших подробностях то, что более века назад видел наш талантливый земляк.
Пейзажная тема у Волкова органично связана с исторической – с темой освоения Приамурья. В его стихах, обращённых к прошлому  края, ощутима  линия на романтизацию  сильных,  волевых,  самоотверженных людей. Таковыми,  в представлении поэта, были отважные первопроходцы  во главе с Н.Н. Муравьёвым,  присоединившие  Амурский  край к России.
Волков – поэт с преимущественно трагическим мироощущением, что с наибольшей силой проявилось в последние годы
жизни.  Самые основы  его души  и его поэтического  мира пронизывала  почти  незатихающая  боль  – то была боль  личного сиротства. Иногда она уходила на глубину и проявлялась опосредованно,  иногда с предельной откровенностью  выплёскивалась в прямой лирической исповеди. Кроме того, в поэте постоянно жило острое неприятие той дисгармонии и тех раздражающих его диссонансов,  которые он замечал в государстве,  в его социальном  устройстве,  но более всего – в человеческих  отношениях,  в поведении и во внутреннем мире многих современников.


Информация взята:Альманах "Амур" 2009 год.