Шарль Бодлер. Отречение святого Петра

Charles Baudelaire. Le Reniement De Saint Pierre

Qu'est-ce que Dieu fait donc de ce flot d'anathemes
Qui monte tous les jours vers ses chers Seraphins?
Comme un tyran gorge de viande et de vins,
II s'endort au doux bruit de nos affreux blasphemes.

Les sanglots des martyrs et des supplicies
Sont une symphonie enivrante sans doute,
Puisque, malgre le sang que leur volupte coute,
Les cieux ne s'en sont point encore rassasies!

— Ah! Jesus, souviens-toi du Jardin des Olives!
Dans ta simplicite tu priais a genoux
Celui qui dans son ciel riait au bruit des clous
Que d'ignobles bourreaux plantaient dans tes chairs vives,

Lorsque tu vis cracher sur ta divinite
La crapule du corps de garde et des cuisines,
Et lorsque tu sentis s'enfoncer les epines
Dans ton crane ou vivait l'immense Humanite;

Quand de ton corps brise la pesanteur horrible
Allongeait tes deux bras distendus, que ton sang
Et ta sueur coulaient de ton front palissant,
Quand tu fus devant tous pos; comme une cible,

Revais-tu de ces jours si brillants et si beaux
Ou tu vins pour remplir l'eternelle promesse,
Ou tu foulais, monte sur une douce anesse,
Des chemins tout jonches de fleurs et de rameaux,

Ou, le coeur tout gonfle d'espoir et de vaillance,
Tu fouettais tous ces vils marchands a tour de bras,
Ou tu fus maitre enfin? Le remords n'a-t-il pas
Penetre dans ton flanc plus avant que la lance?

— Certes, je sortirai, quant a moi, satisfait
D'un monde ou l'action n'est pas la soeur du reve;
Puisse-je user du glaive et perir par le glaive!
Saint Pierre a renie Jesus... il a bien fait!


Подстрочник:

Что Бог делает вследствие того потока анафем,
Который поднимается/возносится/каждый день к его дорогим Серафимам?
Как тиран, насытившийся мясом и винами,
Он засыпает в приятном шуме наших ужасных кощунств./поношений, богохульств/.

Рыдания мучеников и казнимых/подвергаемых пыткам,
Несомненно, опьяняющая/волнующая/симфония,
Которой, несмотря на ту кровь, что это удовольствие/сладострастие/стоит,
Небеса не совсем еще удовлетворены/насытились/!

— Ах! Иисус, вспомни о Саде Оливок!
В своей простоте молился ты на коленях
Тому, кто на своем небе смеялся под стук гвоздей,
Что гнусные палачи всаживали в твоё живое тело,

Когда ты увидел плюющих в твою божественность
Толпу подлых охранников и кухарок,
И когда ты чувствовал как впивались шипы
В твой череп, где жило огромное Человечество,

Когда ужасный вес твоего разбитого тела
Растягивал твои две распахнутые руки, и твоя кровь,
И твой пот текли по твоему бледнеющему лицу,
Когда ты перед всеми был выставлен как цель/напоказ/,

Ты мечтал об этих днях, столь красивых и столь блестящих,
Куда ты пришел, чтобы исполнить вековое обещание/пророчество/,
Где ты шествовал, поднятый на приятную/великолепную/ ослицу,
Дорогой, устланной цветами и ветвями,

Где, преисполненный в сердце надежды и мужества,
Ты хлестал всех этих подлых продавцов изо всей силы,
Где ты был главным/владыкой, хозяином/, наконец? Не сожалел ты
Об этом до того, как проникло в твой бок копьё?

— Конечно, я уйду, что касается меня, удовлетворенным
Из мира, где действие - не сестра мечты;
Где могу я пользоваться мечом и погибнуть от меча!
Святой Пётр отрёкся от Иисуса,.. это есть факт*!

*/и это так/это хорошо сделал/и будет так/он так решил/и хорошо сделал/


Перевод:

Ужель проклятиям земным Господь не внемлет,
Вседневной к небу что возносятся волной?
Как деспот пьяный и пресыщенный едой,
Он в нашем богохульном шуме мирно дремлет.

Ему во славу льётся жертвенная кровь,
А стон терзаемых и хрипы их агоний -
Что этих может быть волнительней симфоний? -
Ласкают слух Его от века вновь и вновь!

-  А помнишь, Иисус! Кому в Саду масличном
Молился сердцем ты  в преддверье смертных мук,
И кто не защитил твоих простёртых рук,
С небес воззрев на казнь с усмешкой безразличной,

Когда втоптали в грязь божественность твою
Плевки и ругань легковерной, подлой черни,
Когда чело язвил венец колючих терний-
Вместилище всему людскому бытию,

Как на потеху всем, от мала до велика,
Ты на кресте, что нёс, был заживо распят,
Как плоть тянула вниз, умножив боль стократ,
И кровь, и пот текли с мертвеющего лика,

А были дни, когда с триумфом ехал ты
На царственном осле к вершению пророчеств,
И ликовал народ, и, воздавая почесть,
Стелил перед тобою ветви и цветы,

И как, вступая в Храм, исполнен мудрой силы,
Ты был властитель душ, бичом разивший зло-
Ты помнишь? И к тебе неужто не пришло
Раскаянье пред тем, как сталь твой бок пронзила?

- Реальность и мечту не совместить никак
Мне в мире этом, столь озлобленном и грешном,
Я с облегчением оставлю всё, конечно!
И Пётр отрёкся от Христа… И было так!

Ноябрь 2011 г.


Репродукция с сайта allday.ru