Предвесник-2

Жёсткие снежные барханы, вылизанные утренним ветром, взблёскивают вдоль железнодорожных путей.

Пространств, белых, как неисписанные листы бумаги, не становится меньше. Они даже чуть подрастают за счёт переползания сугробов, покрытых стеклянистым настом. Кажется, что такая поверхность твёрже алмаза, но каким-то образом они смещаются, иной раз по метру в день; дворники безуспешно пытаются запереть беглецов в ржавых оградках палисадников, но – щупальце за щупальцем, псевдоподия за псевдоподией – снег просачивается на запретный асфальт. Там же, где извечных врагов нет, снежная корка лежит вольготно, не тревожимая ни человечьей ногой, ни собачьей лапой, да и кому придёт в голову нарушить строгую геометрию замёрзших синусоид? Разве что птицы оставляют там свою нечитабельную клинопись, да и то – только близ деревьев, рассыпающих высохшие бесполезные семена на поверхность снежного моря.

Февраль под занавес подразнил весной, март же, как всегда, тормозит; вроде солнце и разогнало зимние серые тучи, да прогреть землю, надёжно закованную в белую антирадиационную броню, ему не под силу. Установилось хрупкое рановесие: в воздухе властвует весна, на земле надёжно закрепилась зима. Границу тревожат солёной крупкой работники коммунальных служб, оранжевыми ленивыми метеорами проползающие по кромкам обледеневших тротуаров, но они слишком мелки в сравнении с распластавшимися холодными гигантами, ощерившимися серыми изъеденными химией краями.

Из-за всего этого гулять не хочется – хочется летать, не касаясь зимней земли. Или хотя бы скользить надо льдом, едва царапая мёрзлую гладь лезвиями коньков.

18.03.09