Тысяча и одна ночь

Нет, годы зря терять поверь, уж больше мы не станем.
Бог времени суров, не любит он шутить.
А долго честь хранить, ее же погубить в начале часом раннем.
Другую б должно мне иметь в моих руках,
Притом хорошую, и чтобы поскорее
Хотела бы она судьбу свою соединить с моею.
Без этого, боюсь, вся жизнь моя потерпит скорый крах.
Но та, чья плоть влечет меня безповоротно,
Идет в мои объятия подчас не столь охотно.
Ей предпочтительнее сказки мне вещать,
Ночами долгими зимою, в сказанья ночи превращать,
играть со мною.
Глаза ее, в которых сказочность Шехерезады узнаешь,
Им, доверяясь, будто бы, на риск идешь.
Не верить в нежность их, и верить в их отказ,
И не давать огню любимых миражей потухнуть ни на час.
И вынужден я маску благонравья снова надевать,
Чтоб будущие сказки слушать, им внимая,
Часами с нею быть наедине, влечения свои вновь подавляя,
И верить им, и таять в них, и взором юного огня ей дух воспламенять.