Двое с планеты людей

          Лермонтов

Вы чувствовали - горная дорога,
Даруя бесконечность - тайный знак,
Ведет не на Машук, а прямо к Богу,
Где все равны: и гений, и простак.

На ней вы встали друг напротив друга,
Дрожала в напряжении рука,
Но в Вашем сердце не было испуга,
А лишь тоска, смертельная тоска.

Еще в дали немыслимой седины,
Но к славе бренной пройдены пути.
Покорены заветные вершины,
Лишь перевал Разлук не перейти.

Кавказ взметнулся пышно и красиво
Великолепной россыпью вершин,
Но где-то там вдали лежит Россия,
Которой бредит в снах великий сын.

Там никого не тяготит разлука
С поручиком Тенгинского полка,
Лишь бабушка все молится за внука,
Скрывая слезы в краешках платка.

Из Вами предначертанных пророчеств
Неотвратимо близилось одно:
В цепи потерь, разлук и одиночества
Смерть - лишь недостающее звено.

Не все ль равно, с кем Вас судьба связала,
Вам вечность дав, ему - земной позор:
Мартынов, в общем, славный, добрый малый,
Хотя и раздражало, что позер.

Об этом Вы задумались в тревоге,
К прошедшей жизни возвращаясь вновь,
На локте полулежа у дороги,
Что часом позже примет Вашу кровь.

Сок спелых вишен выпачкал ладони
Так темно-ало, словно Вы к груди
Уже прижали их в предсмертном стоне
И прошептали: "Боже, не суди!"

Потом все было нервно, скоротечно:
Васильчикова ошалелый взор,
Шаги навстречу дулу, в бесконечность,
И выстрел, точно в цель, почти в упор.

Машук накрыла грозовая туча,
Дождь исхлестал недвижные глаза.
Над фаталистом страшно и гремуче
Куражилась вечерняя гроза.

Вам суждено остаться с юным ликом,
Вам молодым быть, а ему - стареть.
Творцу в России, чтобы стать великим,
Немного нужно - просто умереть.


         Мартынов

Почти окончен жизни путь,
Ночами мучают кошмары;
Нет на Земле страшнее кары -
Убийцей в вечность заглянуть.

Соединение двух времен,
Пересечение двух взглядов.
Рай, оказавшийся вдруг адом.
Сон, словно жизнь, и жизнь как сон.

Судьба, к несчастью, сберегла,
До старости дожить позволив,
И пуля не подстерегла,
И сердце не зашлось от боли.

Ни де-Мариньи, ни Барант,
Не дрогнув, на курок нажали,
А Вы, безвестный местный франт,
К барьеру роковому встали.

Будь проклят длинный тот кинжал:
Быть может, не было б той сцены,
И столь немыслимую цену
За шутку Лермонтов не дал.

А если б не был он творцом -
Кто вспомнил бы о той дуэли
С каким-то ветреным юнцом?...
Ведь столько пуль достигли целей!

Две чести на весах времен:
Честь ваша - Николай Мартынов,
И честь его - вселенной сына,
Которой был столь одарен.

Тот пистолет направил страх,
А чья там честь была задета,
Увы, забылось в то же лето -
Ведь равновесье на весах.

Раскаяние да, потом!
А там лишь самосохранение:
До дрожи нервное волнение
И к горлу подступивший ком.

Июльской ночью не до сна,
Над Знаменским витает лето,
А в вашем доме до рассвета
Витает вечная вина.

А на Земле - покой и сон,
Луна нависла полукругом,
И звезды говорят друг с другом
Все так же,как их слышал Он.