И льнёт к окну - подборка

РАНИМОСТЬ

Ранимость Поэта прозрачна
на свет, на просвет, в темноте.
Напрасно с восторгом потрачен
был срыв на несущем винте.
И снова вращается слово
в тени одиноких забав.
Бежит бездорожьем корова
и крутит хвостом и, упав,
встает, ощетинившись лайкой,
мычит по ночам невпопад.
Летают воробышки стайкой.
И ходит игрок наугад
с шестёрки трефовой по луже
отснятой на фоне стрекоз
с захватом на метры поуже,
попав под веселый наркоз,
печалится синяя гавань.
Неловких ныряльщиков крик
доносится эхами ставень
и скрипом тележным на миг
разъятым по принципу фола,
фиаско дрожащей рукой,
мукою не грубым помолом,
что стелется вновь над рекой,
закованной в лед отчужденья
в закате печального дня,
и ночью бегут наважденья
серебряной сбруей звеня.


***
Мой профиль не орла конечно,
анфас не беркута. Итак:
безумие стихии вечно,
где времени слепой наждак
шлифует нулевой отрезок
до редкой гладкости зерна,
и смотрит странновато с фресок
улыбка радужного дня.


ПОВСЮДУ  ХАМСТВО

Повсюду хамство и холуйство.
Повсюду ложь и всюду спесь.
Кричит динамик: "Не балуйся!"
Теряя от рекламы честь
и совесть вместе с добротою,
стремясь в бессмысленную страсть
к валюте скрытой пустотою.
Безумной грустью накренясь,
плывёт челнок по волнам ссоры
и черпает бортом волну
с прозрачностью Души озёрной,
и темнотою льнёт к окну.



***
Ранимая грусть униженья
печалит безвестьем меня,
безрадостным в ночь услуженьем...
Не зная печального дня,
иду по асфальту удачи
навстречу заре тишины,
где иволга всё ещё плачет,
не ведая грустной вины.