Под кожей города бьется пульс

Москва падает с небес на землю
Мокрым снегом.
С неба сходит старая кожа,
Оголяя звезды
И что-то явно дальше,
Чем звезды.
Зима пробивается сквозь густые облака
И падает на рельсы осколками льда.
И тает под колесами поездов.
Они режут ее душу так же бесчувственно и бездумно,
Как первый лед  сковывает еще живые ростки и листья.
Такое чувство,
Будто этим льдом начинает дышать всё вокруг,
Даже воздух,
Даже пар, вырывающийся из сомкнутых губ.
Мы дышим льдом.
И это привычно для тех,
Чье сердце не поддается
Ни весенней оттепели
Ни летнему зною.

И вдруг небо застыло в молчании.
Солнце греет его, и оно
Наслаждается  последними лучами,
Наполняющими небесный свод, словно чашу,
Золотистым светом.
Выдержит ли небо весь этот свет
Или часть его всё же прольется на землю?

Москва ведь всегда засыпает тревожно.
Вечер бережно окутывает ее в серый саван,
И ярко-алое пятно крови в центре города больше не привлекает внимания.
И потемневшие от времени звезды-ордена больше не светят.
Город, как древнее божество, умирает и рождается вновь. Каждый вечер.
Каждый вечер и я умираю.
Только я не божество: я кошка.
У меня девять жизней, вернее
У меня было девять жизней.
Кто знает, сколько я уже истратила?
Если эта – последняя,
То алое пятно на моей груди не скроют саваном.
Я стану одной из тех елей,
Что растет из искалеченного сердца моего города,
И тогда его сон станет моим.
Только намного.
Намного короче моего.