Случай в аэропорту

                Посвящаю И. А.  Лобанову

В аэропорту после сессии в Литинституте
С билетом в руках и с двумя чемоданами книг
Я стоял у весов – мне до рейса остались минуты,
А багаж принимал джинсовато-надменный…
Не наш –  не сибирский мужик.
«Ваша кладь, –  говорит,– превышает намного «ручную».
Через кассу придётся оформить доплату, студент!»
– Слышишь, друг, – я ему, – я прожился в Москве подчистую,
Лишь пятак на метро сэкономил в последний момент.
…Но приёмщик столкнул чемоданы тяжелые на пол,
И надежда последняя вздрогнула стрелкой весов.
Я в отчаянье был. Я от горечи чуть не заплакал:
До чего ж человек в бессердечье бывает весом!..
Мои щёки цвели то лиловым, то бледным румянцем.
Джинсоватый с ухмылкой всё время в мой адрес косил:
Жертва фирмы «Техас» – он отменно учтив к иностранцам.
И ему наплевать, что о помощи я попросил…
Нет! В народе не зря говорят про такую примету:
«Прохиндея видать за версту, если он прохиндей…»
Вдруг подходит ко мне человек, побродивший по свету,
Повидавший за жизнь бедолаг и фартовых людей…
«Что унылый, земляк? Вижу, вместе в Сибирь улетаем?
Иль с невестой московской серьёзный случился разлад?»
–Что ты, друг! Я женат!..Звёзд чужих, извини, не хватаем!
Рад бы в рай погостить, да земные грехи не велят.
И к тому же багаж мой никто без доплаты не грузит.
А в порту, как назло, ни единой знакомой души!..
Вон дежурный-приёмщик, гляди, как глаза свои узит!..
А билет пропадёт – полечу на какие шиши?!
«Не горюй, сибиряк! Кто горел, тот в беде не бросает!»
Сгрёб багаж мой – и прямо к контрольным весам.
А оттуда навстречу метнулась ухмылка косая,
Заплескалась в глазах, растекаясь по рыжим усам.
«Слышишь, друг! Не томи! Оформляй-ка ты нас поскорее!
Буквоед ты, однако, каких не видал я, прости!
Парень книги везёт – мировую, сказать, эпопею.
Разве Пушкин с Толстым в наше время уже не в чести?!»
…Джинсоватый обвёл нас своим снисходительным взглядом,
Хмыкнул что-то в усы и забрал «злополучную» кладь…
А земляк мой случайный со мною стоял уже рядом –
Свою щедрую душу готовый любому отдать.               
     Как геологи все, был земляк мой немного сутулый,
Рябоватый лицом – для мужчин этот штрих не беда,
Голубые глаза, от ветров посмуглевшие скулы
И, как в песне поют, в пол-лица у него борода.
…Я душою светлел, когда шли мы по взлётному полю.
Мой попутчик шутил о дорожных курьёзах в купе…
А вокруг всё цвело, ликовало и славило волю,
И сиял самолет, улыбаясь идущей толпе.