кризисное

Так хорошо, когда тебя не видят.
Когда в других твоё не перельётся
усталое и горькое бессилье,
нехватка солнца,
пустота на дне колодца.
Их не коснётся, слава Богу,
не встревожит,
их не закружит чёрным водотоком,
касаньем оборота правды - ложью,
касанием меня.
А я - снаружи.
Я - не в себе. Где снег, дожди и лужи,
где тучи крутят руки на востоке.
Я - тишина. Я подвожу итоги.
Не чувствами, не мыслями, а кожей.
Я - камень с кожей.
Кажется, похоже.
Я замер в тишине, поджав коленки.
Ну, разве что соседка из-за стенки
посмотрит и заметит: Что с тобой?
Ты - никакой.
И сразу же ответит: Да, друг мой,
ведь это старость, что ещё осталось?
Банальная, как мир. Как мордобой.
Но я-то знаю - то совсем не старость,
всего лишь - я, всего лишь - ты.
Но не со мной.
Я - не в себе. Я - там, где ты. Но гдЕ ты?
Ты ищешь в темноте, ты ищешь света,
ты бьёшься в стены воспалённой головой.
Я б посветил тебе. но я - не пламень.
Без кислорода я - всего лишь чёрный камень,
не знающий вопросов и ответов,
который стал, но сразу - был
тобой.