Лирическим дыханием судьбы

   Прогресс прогрессирует…
   Конечно, Господь задумывал Землю для рая, но задумки редко совпадают с итогами. Планете всегда доставалось от своего разумного, но, как оказалось, не очень-то мудрого дитяти. А сегодня, когда он, вооружённый до зубов, пинает Земной Шар, как футбольный мяч, планета не может оставаться безответной: она начинает мстить. Так что же спасёт мир?
Красота? Наверное. Но не сама по себе: спасёт Человек, очарованный красотой, Человек, голова которого забита не столько получением прибыли, сколько стремлением жить в гармонии с Миром.
   Но – прогресс прогрессирует, прогрессирует, как болезнь. Цивилизация шествует семимильными шагами к пропасти. Открыть людям глаза, сделать чуткими их сердца – вот задача настоящего искусства. «Значительность всякого искусства определяется в конце концов тем, направляет ли оно ко Христу или к антихристу, к разрушению Веры или к утверждению её».
   Открыв книгу Василия Золотарева «Лирическим дыханием судьбы», легко убедиться, что его поэзия стоит на стороне добра и правды, а «в том, что не ложь – уже поэзия».

Я молюсь на твои, моя Русь, купола,
На церквушки, кресты и могилы,
И за то, чтобы встала ты в рост и жила,
Набираясь божественной силы.

   Россия, Родина – лейтмотив всей книги. Поэт тревожится за будущее страны и вспоминает наше прошлое
Аромат ржаного хлеба
Будоражит память мне…
Вот за холм, как будто в небо,
Мальчик скачет на коне.
С ветерком летит подросток,
Звонко «гиканье» трубя.
Ах, как мне легко и просто
В нём сейчас узнать себя!..

   И нам, читателям, знакомясь со стихами, легко узнать автора, беззаветно любящего и большую родину, и малую.

Курский край наш, как я дорожу
Каждой красотиночкой твоею!

   «Красотиночка»! Разве не находка? Но найти такое слово могло лишь любящее сердце.

Песню ручья соловей
Так вдохновенно венчает,
Будто бы музе моей
Сердце отдать обещает!..
Ах, если б, муза моя,
В песнях твоих зазвенели
И перезвоны ручья,
И соловьиные трели!

   Читаю, как будто посещаю вместе с автором столицу его памяти, читаю и слышу, с какой радостью выдыхает поэт: «Село Гостомля – родина моя». Но радость от встречи с родными местами сменяется грустью, как осеннее солнце – дождём, ведь

На дверях и окнах многих –
Перекрестья горбылей,
И все тропки и дороги
Пооглохли без детей…

   Читая, идём дальше по селу:

На пустыре, где был наш дом,
Теперь растёт бурьян кудлатый.

   И не вдруг, но всё же, как молния – прозрение:

Что оставим мы детям и внукам? –
Не пора ли нам это понять,
Что не сможем по чуждым наукам
Ни себя, ни Державу поднять…

   Продолжаем читать – продолжаем идти с поэтом по его селу. И вот в пути нас застаёт вечер:

Но нигде никакая гармонь
Молодёжь на танок не свела…

Глухоманная спит тишина
В колыбелях родительских мест,
Потому что разрухи волна
Унесла женихов и невест.

   «Разрухи волна» …Думаю, это даже мягко сказано: не просто волна, а – цунами, к тому же, вызванная искусственно.

Наше море опять
Закипело сурово.
Ну так что же – рыдать?
Иль сменить рулевого?..

   Конечно, эта книга – не орудие убийства времени, это – разговор по душам, начистоту. Вот стихотворение «Тени листьев» - смесь радости и щемящей тоски: радость – от встречи с настоящей поэзией, а тоска оттого, что мы видим, читая: костоломы прежней и нынешней властей угробили русскую деревню, изломали судьбы крестьян:

Друзья, простите, что за горку я
Тогда от вас увёл свой путь:
Быть может, смог бы горе горькое
Хоть от кого-то оттолкнуть…
А может, были бы утрачены
Тут и мои следы к реке?
Не души  ль ваши обозначены
Тенями листьев на песке?..

   Но и понимая, что Жизнь, по большому счёту, - трагедия, поэта пьянит само посещение Мира:

Дышишь воздухом, резким, как перец,
Обжигающим нос и гортань,
Но душа твоя, звёздам доверяясь,
Собирает поэзии дань

   Щедрая и внимательная душа бывшего селянина  всюду «собирает поэзии дань» – собирает, чтобы раздать:

После работы служебной – с порывом
В сад-огород, как на праздник бегу,
Здесь становлюсь я по-детски счастливым,
Всем и всему улыбаться могу.
Выросла, стала черешня невестой,
Яблони рядом вот-вот зацветут…
Славное выбрал для лука я место,
Пёрышки с радостным писком растут.

   Поэт, несмотря на густые сумерки жизни, верует нашему Рассвету, он надеется и дарит надежду:

До свидания, вольные птицы!..
Я шептал и махал им рукой.
Дай вам Бог без потерь возвратиться
По весне из чужбины домой!
Вот уже растворяется в бездне
Треугольник – гляди, не гляди…
Дай мне Бог до весёлой их песни
Через зимние вьюги дойти…

   Заканчивая обзор книги, не могу не привести несколько строф о любви:

Дни весны – с туманами и росами,
С хмелем солнца – как любил я их!
Но и нашей уж не ранней осенью
Я горю от хмеля губ твоих…

   Разве не здорово? А вот ещё:

Сдался морозец весне – наконец
Выдались тёплые ночки!..
С вязом под ручку идёт под венец
Верба...

   Нельзя не согласиться: душа поэта «сродни всему прекрасному на свете!»…

Критически мы часто хмурим лбы,
Когда сравним с надеждами итоги.
Лирическим дыханием судьбы
Напишутся ль ещё какие строки?

   Таким рифмованным послесловием поэт заканчивает книгу. Но знак вопроса здесь, конечно, литературный приём. Ответить можно не задумываясь: напишутся! Недаром, читая стихи Золотарева, вспоминаются слова Боккаччо: «Поэзия есть богословие».
                2003 г.