***

Стополтворение ужасной смерти
 Не верьте, но крик услышал город
 Холод окутал ее сердце Характер был приятен, молод
 Сомнениями замерзала, а за окном царило лето
 Лезвие, стихи, одним единым не согрета
 Поэта бросила душа, сомнения, тревога
 Переплетенье вен,   здесь не спеша
 Просила прощения у Бога
 Она была одета лишь в синий сарафан
 Но это лишь самообман, очередная сигарета
 Окутывала список жутких ран
 Она писала и молила
 Просила, звонки с рассвета до заката
 Остатки старого плаката
 Фотографии и память вместе с ними утопила
Еще больнее, никто не слышит
 Дышит ли она, прощенье, помощь
 Быть может исцеление хотя бы взглядом
 Но он не рядом 15 этаж и 2 часа к полудню
 Ей кажется не трудным
 Весь мыслей экипаж согласен с телом обоюдно
 Ветер метает сарафан
 Еще немного, шаг и нечто больше
 Не хочет, как будто враг
 Как будто она плачет, он хохочет   
 Жутко закололо и в мгновенье
 Шагнула, кончилось детское терпенье
 Оставила треклист, повтор В надежде, что услышит он
 Мотивы, любимый их артист
 Наполовину белый лист
 Прощальное письмо и паркер
 «Жалко теперь мы не одно»
 Иссякли, без вариантов
 Ее история длиться без антрактов, полет
 Преодолев с улыбкой последнее окно
 Закрыв глаза не думав об ошибке
 Наверное так лучше, суждено
 Оставив роспись дома на открытке
 Переворачивая тело, неровный росчерк
 Врачи недоумело заметили корявый почерк
 За швом, на сарафане синем
 Единым,   только об одном
 Три слова заботясь о любимом
 С распятым сердцем, герцы убивают слух
 Остатки раненой подушки, пух
 « Я не останусь в стенах без потолка
 Каюсь, живу тобой, пока…»