Наворочали, нагородили...

Наворочали, нагородили, –
этажами от рёва до рёва,
и забыли, что застолбили,
кто где праведен,
в чем морока,
кто сказал в пылу резкое слово,
и какое – от стенки горохом;
что усилено негативом,
нами созданном, что любовью…
ты  – немилый,
и я немилая,
я – немилая
в ночь и к ночи,
изумительно и бессильно
ни глядеть, ни любить не хочется; 
этажами от оха до вздоха,
мы – любимые,
прежде, не ныне  –
разошлись по отдельным комнатам,
так нам плохо, несовместимо,
отвернулись, слушая шорохи.
Кто-то встанет,
а кто-то подвинется,
кто-то первый обнимет, прижмется…
кто-то первый, не извинившись,
дверью хлопнув, не обернется.
Может быть,
две планеты столкнулись,
мы с тобой, не живущие плохо,
в тот же миг друг на друга надулись,
не успев, не поняв
отчего так? –
в марафоне обиженных собственников…
В закипающем всплеске эмоций
мы такое  с тобой утвердили
убежденно и нервно, и громко!
И нещадно ломая крылья
в черном пламени, уполномоченном
развести нас, – к барьеру!
Опомнимся!
Это очень  опасные мысли –
разойтись, обоюдно надломлено.
Неужели уже не вспомнятся
эти белые-белые крылья,
уносившие нас до солнца?
Неужели такое короткое
счастье милое, небо стынет  –
в луже-лужице одиночества.
У барьера не сломаны стойки.
Вдруг опять тебе - мне  захочется
ошалелые неустойки
заплатить за свои эмоции.
Где мы правы.
А где не очень.
Воздух дымный.
И где-то носятся
в темном космосе отголоски,
встряски прежние, счастье прошлое.
Разве мало сердец нестойких?
Позаботились, наворочали?..
Почему же мне горько-горько,
а тебе отчего-то холодно?
 
           20.02.08.
           правка  28.03.08.