Beidewind

          отрывок из романа "Beidewind"


    Я стоял на наветренной скуле и, перегнувшись через фальшборт, смотрел вниз на то, как чёрная бездна бурунясь и шипя, обходит корпус, чтобы вспаханной бороздой морской пены слиться далеко сзади и наконец исчезнуть, растворив навсегда наши следы…
      Моя вахта закончилась, небо всё плотнее затягивало тёмной пеленой туч. Ветер крепчал и казалось, что и мы, и шхуна ничтожно малы в этом затерянном углу преисподней. Шум бурунов и скрип такелажа навевали мысли о вечном и бренном, когда сверху, с чёрнеющих краспиц саллинга закричали: - Огни!
     Я очнулся.
     - Огни в кильватере! – раздалось снова. Это был голос Грэма.
     - Доложить капитану!
     Застучали по трапам, на юте уже собирались свободные от вахты, вглядываясь в кромешную тьму. Всеобщее возбуждение передалось мне, и я поспешил на корму. На квартердеке я столкнулся с капитаном. Его лицо было невозмутимо, но глаза сверкали в темноте злобным азартом.
   - А-а-а-а! Мистер Мак-Кейзи! Какого дьявола? – кинул он мне с усмешкой и, не дождавшись ответа, мгновенно забыв о моём существовании, кинулся на ют. Я поспешил за ним. Здесь, у резного гакаборта, в размытом пятне света уже витало смутное напряжение.
     - Сзади по курсу, капитан!
     Все расступились и капитан, встав у перил, вскинул к глазам бинокль. Большой гакабортный фонарь отбрасывал на лица жёлтые блики, ночная мгла поедала их чёрными тенями глазных впадин и от этого все мы были похожи на выходцев из какой-то  дьявольской легенды.
   - Чёрт возьми Грэм, ты получишь лишнюю порцию грога, - прошептал капитан, не отрывая окуляров от глаз. По его лицу пробежала кривая усмешка.
   - Мистер Мак-Кейзи, подойдите сюда!
   Я сделал шаг и он грубым тычком вложил в мои руки бинокль.
   - Что видите?
   Я стал всматриваться в ночную темень.
   - Ничего не видно… Хотя постойте, кажется вижу ходовые огни… красный зелёный и белый сверху… Очень далеко, видно неясно, сэр!
   - Так и есть! Сели на хвост! – процедил он. - Чёрт возьми! Сколько раз назначался конец Света и всякий раз я надеялся, что вся эта мировая помойка разлетится к чертям, где ей и место. Но это паскудство всё продолжается и продолжается! Теперь оно преследует нас, чтобы удушить в своих зловонных объятиях.
  - Мистер Мак-Кейзи, Вы когда-нибудь задумывались, что такое тьма? Тьма – это полное отсутствие света, полное отсутствие какой-либо надежды на свет. Так вот, Тьма села нам на хвост, чтобы пожрать нас, - тихо произнёс он.
   - Олаф! – крикнул капитан. Тот приблизился и капитан, опершись на поручень, стал что-то говорить ему, быстро, тихо, жёстко. Олаф слушал молча и ни один мускул на его грубом обветренном лице не выдал темы разговора. Я расслышал только последнее слово капитана -« Понял?» Олаф кивнул и развернувшись, быстро зашагал прочь, прихватив с собой в темноте ещё двоих.
   Сделав несколько быстрых шагов, капитан грубо отодвинул рулевого и взялся за штурвал:
  - Боцман! Погасить все огни! Все!
  Рында зазвонила тревожным авралом. Корабль ожил топотом ног. За спиной погас гакабортный фонарь, вслед за ним исчез в темноте марс и решётки световых люков, окна кормовой надстройки. Шхуна утонула во мгле. Лишь слабый красный огонёк капитанской сигары то жадно вспыхивал, то мерк в черноте ночи. Теперь и шхуна и все мы были на острие его власти, играющей нервным движением его скул.
              - Боцман! Приготовиться к повороту! Реи перебрасопить на правый галс! Гика-шкоты травить!
Корабль,  идущий в полной темноте, зашумел. Спотыкаясь мы кинулись к снастям. Одни побежали к фока-брасам, мы навалились на грота-гик. Мрачная пелена облаков чёрным Армагедом спускалась с небес.
             - Поворот!
От быстрого вращения штурвала загремела приводная цепь. Утлегарь пошла вправо, описывая во мраке мощную дугу, и стотонная шхуна, повинуясь своему капитану, стала разворачиваться на другой курс.
             -И-и-и-и-ир-р-раз! -И-и-и-и-ир-р-р-р-раз! Гики перекладывались на другой борт. Просмоленные шкоты обжигали ладони. Косые паруса потеряли ветер, заполоскались. Где-то в бездонной вышине чёрной ночи запели в блоках эренс-бакштаги, разворачивая гафель-реи.
             -И-и-и-и-и-ир-р-р-раз! -И-и-и-и-и-р-р-р-р-раз! Гики ушли за левый борт, свесившись над водяной бездной. Хлопнул фок, потом грот-трисель, вобрав в себя напор мятежной ночной стихии, щёлкнули и вздулись кливера, упруго выгнулся галф-топсель. Шхуна вздрогнула и пошла с новой силой, набирая скорость. Там, наверху, под облаками горделиво наполнились ветром огромные марсель и брамсель. Тёмный ночной ветер крепчал и «Константа», приняв на себя всю его торжествующую силу понеслась по новому курсу.