***

Сегодня, когда вновь наступила годовщина твоего ухода, в мою голову снова врезаются стрелы, пропитанные ядом негодования, я вновь не соглашаюсь с Богом… Ты  должна была жить.  Однажды иссякает свет, так щедро дарующий покой и  уверенность, однажды ты видишь то, что с трудом можно принять, однажды ты понимаешь, что горе может приобретать такие огромные размеры, что ты захлёбываешься в нём и тонешь… Как я могу забыть твои глаза? Таких нет ни у кого, и уже не будет… Иногда выражение глаз моей дочери и младшего сына  немного напоминают твои…. Что за секрет был в этих глазах?  Они были теплые, как солнечный мёд и лучики из них несли  длинную мягкую волну любви.  Даже когда ты злилась, они не темнели, ни становились острыми, а в них поселялся такой маленький рыженький лис, как бы спрашивая: это что, на полном серьёзе?  Сейчас я уже не смогу тебя обнять, не смогу  вдохнуть такое родное тепло, но я помню каждый твой взгляд, каждый поворот головы и голос твой -  с кубанской изюминкой в словах. Иногда мы с тобой встречаемся во снах, ты всегда там безумно красивая, радостная и всегда в белых одеждах…  Милая моя, ты мне сказала, уходя, чтобы я смирилась, чтобы я помнила, что на всё воля Божья, я помню…  я очень стараюсь принять и больше не спорю с Богом….