Дневник 51 Божественное простодушие

В «Севастопольских рассказах» Толстого, в романе «Война и мир» иногда в оппозицию устоявшемуся, привычному, «реалистическому» подходу в решении некоторых вопросов человеческого существования, войны и мира выдвигаются «странные», по выражении, самого автора, мысли. В начале рассказа «Севастополь в мае» Толстой задается вопросом: «…что, ежели бы одна воюющая сторона предложила другой – выслать из каждой армии по одному солдату? Желание могло бы показаться странным, но отчего не исполнить его?»
Понимая, как наморщат носы на такую наивную постановку вопроса умные мужи, Толстой «оправдывается»: «Это рассуждение кажется только парадоксом, но оно верно. Действительно, какая бы была разница между одним русским, воюющим против одного представителя союзников, и между восемьюдесятью тысячами воющих против восьмидесяти тысяч?»
И «простодушно» завершает свою оппозицию: «Никак одно не логичнее другого. Последнее, напротив, гораздо логичнее, потому что человечнее».
С возрастом в себе тоже обнаруживаешь всё больше таких «наивных» истин, которые, в общем-то, и есть правда. Истина, которую еще не готовы воспринимать люди. И думаешь о том, как много настоящей правды в наивном, «детском» восприятии жизни.
Как, например, в этом стихотворении Рубцова:

Доволен я буквально всем!
На животе лежу и ем
Бруснику, спелую бруснику!
Пугаю ящериц на пне,
Потом валяюсь на спине,
Внимая жалобному крику
Болотной птицы…
                Надо мной
Между березой и сосной
В своей печали бесконечной
Плывут, как мысли, облака,
Внизу волнуется река,
Как чувство радости беспечной…
Я так люблю осенний лес.
Над ним – сияние небес,
Что я хотел бы превратиться
Или в багряный тихий лист,
Иль в дождевой весёлый свист,
Но, превратившись, возродиться
И возвратиться в отчий дом,
Чтобы однажды в доме том
Перед дорогою большою
Сказать: – Я был в лесу листом!
Сказать: – Я был в лесу дождем!
Поверьте мне: я чист душою…

Божественное простодушие!