Новая школа поэзии К. А. Кедрова и Миры Фридмана

Константин Александрович Кедров-выдающийся поэт-философ. В 2003г. номинировался на Нобелевскую премию по литературе. Автор культовой книги»Поэтический космос». Создатель нового направления «метакода» в поэзии, предтечами которого называет геометрию Лобачевского-Римана, а из поэтов превыше всех почитает Велимира Хлебникова. Поэтический футуризм рубежа 19/20 вв-первоисток кедровской концепции поэзии. Но самое, на наш взгляд, любопытное и заслуживающее специального анализа, заставившее автора данного эссе обратить заинтересованное внимание среди сонма поэтов и поэтических школ-на фигуре К.А.Кедрова-в неожиданной конгениальности в мировоззрении.
Некогда меня, автора этих строк, потряс один фрагмент известнейшего среди философов труда: «Диалектика в современной физике» акад. Омельяновского., М.Наука,1968г., удостоенная премии имени Г.В.Плеханова, которой удостаивались наиболее значительные работы по философии. В ставшей классикой современой философии естествознания, в этой монографии акад. Омельяновский одним из первых с позиций диалектических категорий анализирует квантовую физику 20 века. И, между прочим, в упоминаемом выше фрагменте в в пару страниц — о гипотезе математика-академика Маркова о существовании бесконечного числа Вселенных на основе концепции «миров Фридмана». Причудливость миров Фридмана в том, что элементарные частицы квантовой физики мыслятся как отдельно взятые Вселенные.
Как тут не вспомнить философу-марксисту ленинское предсказание развития физики, сделанное сразу после открытия электрона, как структурной частицы прежде считавшегося «неделимым» атома:

»Электрон так же неисчерпаем, как атом»!

Теория частицы-Вселенной по Фридману-Маркову выглядит в общих чертах следующим образом.
Акад. Марков рассчитал, что замкнутые системы с большим электрическим зарядом должны быть неустойчивы. Выброс избытка электричества наружу приводит к ее устойчивости. Самое главное, что заряд, при котором система (Вселенная) приобретает устойчивость-близок или идентичен к заряду элементарной частицы, то есть этот заряд в обоих случаях микроскопичен. А заряды Вселенной и частицы, таким образом, равны.
Отсюда логически следует, что миры стягиваются в размеры микроскопических точек. И, наконец, неизбежный ошарашивающий вывод: микрочастицы есть входы в параллельные Вселенные! Включая - нашу. Наша Вселенная-тоже микрочастица в отвлеченной от нашей системе наблюдений.
...Придя в себя от головокружения, вспомним поэзию. При чем здесь поэзия?
К.А.Кедров, доктор философских наук, обосновал свою концепцию поэтического метакода на идеях «фридмановых миров».

Далее процитируем самого К.А.Кедрова:
  «Как ныне известно,  существует генетический код со своими закономерностями, и точно так же имеется культурный код,  к этому вплотную подходил Юнг, но он забуксовал на архетипах и каких-то элементах, единых во всех культурах. Оставался еще один шаг до того, чтобы додуматься и понять, что в гуманитарных областях познания и в естествознании просматривается единый код, он присутствует  и в теории относительности Эйнштейна,  и в Библии, и в Коране, и в Махабхарате. Собственно, этот шаг я и сделал».
Честь и хвала философу-поэту за привнесение идей головокружительных высот физики 20 века в достаточно традиционный мир поэзии, однако напомним, что идеи единства всех элементов культуры в замкнутых в себе исторически-цивилизационных системах - составляет предмет одного из самых глубоких книг 20 века: «Заката Европы» Освальда Шпенглера. Могучая кучка русских космистов без сомнений может быть и должна быть причислена к этой категории всеобъемлюще-ренессансного типа человеческого разума. Да, разумеется: Единый код возможно проследить изощреннейшими путями во всех сферах разума-и это едва ли не наиболее захватывающая задача стремящихся к пониманию всеединства Космоса и Ноосферы.
Впрочем, все, что мы открываем заново-это всегда только «воспоминания о будущем» - и-новые грани интерпретаций.

Еще цитата из интервью, данного К.Кедровым газете: «Израиль, «Вести» (общеизраильская газета на рус. яз.), 11 ноября 2007 г.
– Вы пишете: «человек – это изнанка неба / небо – это изнанка человека». Судя по всему, речь идет о каббалистическом Адаме Кадмоне?
 Да, конечно, и это мое открытие, которое основывается в первую очередь на личном опыте, душевном и поэтическом, и где-то он смыкается с геометрией Лобачевского. Каббалистический Адам Кадмон – это человек – Вселенная, у которого  кожа –  звезды, а дыхание – пространство;  мы можем представить себе великана, разросшегося до пределов Вселенной, но это построение еще доэнштейновское   и долобачевское.  В геометрии Лобачевского не требуется великан, чтобы охватить всю Вселенную, поскольку эта геометрия  – на выгнутых поверхностях,  а выгнутое зеркало вмещает целиком и полностью все окружающее пространство, независимо от того,  большое оно или малое. Поэтому при выворачивании меньшее охватывает собой большее, – при выворачивании человека, условно говоря, во Вселенную, хотя после выворачивания получается не во Вселенную, а в самого себя, – «человек – это изнанка неба \ небо – это изнанка человека». Это уже только мое открытие, чтобы его сделать, требовался полет мысли,  основывающейся на  достижениях новой геометрии и новой физики. Существует, к примеру, частица-Вселенная Фридмана. Это микро-частица, а если взглянуть из другого мира – то это вся Вселенная, все мироздание. Наша Вселенная  из другой Вселенной может рассматриваться как микро-частица, – понимаете, речь идет о внутренней и внешней перспективе, которая почему-то человечеству не очень хорошо открывается, в силу, может быть, каких-то особенностей психологического восприятия, или же еще не созрели. Вот это то, что мне удалось открыть, и что я назвал словом «метаметафора».
На этом пока завершим вводное постижение всех этих физико-философско-поэтических сопряжений Константина Кедрова и школы метакада с стремлением еще не раз вернуться к их более разветвленному утонченному пониманию и дальнейшей эволюции идей.



30.09.2011 17:15